1. Женщина с террасы

История с интригующим началом

и концами в воду

Глава первая

Дождевик и туфли

Когда живёшь постоянно на одном месте, ремонт кажется светопреставлением. Когда постоянно переезжаешь, он становится частью обычной, будничной жизни. Дизайнер в ней - ты сам, потому что никто посторонний не знает и не может знать, что лучше для тебя.

С этим принципом я даже не свыкалась - словно жила с ним всегда, пытаясь что-то менять в окружающей меня обстановке. Чувство гармонии, словно неутолённый голод, вызывало другое нестерпимое чувство - дисбаланса и стремления привести видимое в соответствие тому невидимому, что постоянно менялось вокруг меня. 

Что это? Я, как и все женщины, никогда не отдавала себе отчёта в своих ощущениях. Зачем укладывать в скучные слова то, что не требует объяснений? Ни одно слово, ни одна, даже очень красиво составленная фраза, не способны выразить всю гамму ощущений одного-единственного момента.

И как же неуловим этот момент, - когда бежишь по городу, хлопочешь по дому или занимаешься другой будничной работой, которая, на первый взгляд, кажется унылой и однообразной. Хочется вскочить, всё бросить и записать его, хотя бы запечатлеть лёгким наброском на бумаге. А нельзя, потому что чувство ответственности побуждает закончить начатое - хотя бы до логически завершённого этапа.

В холодный сезон хочется поспать подольше, и это вполне естественно. С годами всё чаще задумываюсь о том, что люди, в безумной суете городской жизни, утратили ощущение гармонии, которое только и может сделать их здоровей. Неважно, где живёшь - хоть в городе, хоть в деревне. Везде, куда бы не отправлялись, мы берём с собой главный и самый тяжёлый багаж - самих себя....

Когда у всех выходной, а у тебя обычный день, - ощущение довольно странное, но приятное. Никого не ждёшь, а значит, можно выспаться и полежать в постели с книгой. Невероятная роскошь для тех, над кем довлеют бесконечные требования изысканных завтраков или наглаженных брюк...

Да, при внешне скромной жизни я чувствую себя роскошно. И это чувство находится внутри, а не вовне. Когда самостоятельно создаёшь собственный день из ничего, а ночью позволяешь себе не спать, сколько захочется. Пока усталость сама не загонит в постель, безо всяких проблем с засыпанием.

Раньше я, как и многие люди, измеряла своё внутреннее состояние снами - плохими, хорошими, их отсутствием или невозможностью уснуть. Теперь я понимаю, что даже плохой сон не означает, что в голове и в душе всё плохо, а хороший не отражает картины реального мира. Всего лишь её восприятие, по малоизвестным законам бытия, о которых не хочется задумываться.

Маленький городок за окном не любит праздновать шумно. Огоньки в окнах за плотно опущенными шторами - свет мягкий, приятный, но закрытый для посторонних. Так и у меня - в той части старого дома, которая сдаётся на неопределённое время. Отсюда можно уезжать, сюда можно возвращаться и приводить жилище в порядок. Хозяева даже не появляются. Им выгодно, что кто-то заботится об их помещении, на которое они давно махнули рукой.

В соседней части дома и сверху почему-то никто не решается жить. Иногда хозяева присылают мне записки с просьбой навести порядок в нежилых помещениях - как будто готовятся к приёму гостей, но гости так и не приезжают. Наверное, людям привычнее жить там, где вокруг них кипит бурная деятельность, отвлекающая от неприятных мыслей и неожиданных встреч с самими собой.

Чем дольше здесь бываю, тем крепче уверенность в том, что у этого тихого, уютного местечка уж очень плохая реклама. Как будто город и его жители сами себя не любят, отталкивая туристов и снижая шансы на реконструкцию старых зданий. Ничего нового, суперсовременного здесь не будет, - и, наверное, не должно быть. При взгляде на обветшалые, но всё ещё солидные дома у меня перед глазами возникают образы старых кораблей, которых вытащили на сушу и забыли почистить. 

Морем и не пахнет - даже река неглубокая и неширокая. Мне нравится гулять по старому, но всё ещё крепкому мосту, глядя на тихие воды и лодки, спящие в камышовых зарослях. Иногда вижу людей, которые стоят посреди моста с таким видом, словно вот-вот прыгнут вниз. Тогда я ускоряю шаг, чтобы очередной любитель драмы сорвался с места - но не вниз, а прочь от ночного привидения. 

Можно только представить себе, какие жуткие картины возникают в мозгах у тех, кто слишком пристально вглядывается в тёмные воды обычной, мирной речушки. Хочешь ловить рыбу - бери удочку, хочешь заниматься банджо-джампингом - измерь глубину дна, чтобы не расшибиться о подводные камни. Так нет же, ни один из этих любителей привлечь внимание прохожих даже и не додумался сходить на лодочную станцию.

Где хозяева лодочной станции - одному Богу известно, да и станции никакой нет. Есть просто лодки, которые можно взять и обязательно вернуть на то же место. Никакой гарантии, что лодка не начнёт тонуть посреди реки, - потому что некому проверять крепость дна и бортов. А может, и незачем....

Тем не менее, клиентов здесь хватает. В дверь то и дело стучат люди, которым срочно нужен захолустный психотерапевт. Я даже перестала удивляться, почему едут сюда и ко мне, - а не к столичным светилам наук, практик и нетрадиционных методов лечения склероза правой пятки.

Местечко с плохой рекламой привлекает или самых отчаянных, или вконец отчаявшихся. Психотерапевт в таком городе - большая, почти музейная редкость. Психотерапевт, который изо дня в день доказывает, что старое можно и нужно беречь - вынося тленный хлам, сдирая жуткие наросты на дереве, кирпиче и на древних, но всё ещё мощных камнях.

Иногда ко мне приходят молодые люди, которые вдруг - ни с того, ни с сего - чувствуют себя древними стариками. Всё у них как будто бы хорошо и ладно, жизнь не балует высотами, но и не загоняет на дно. Чего ищут, сложно сказать, - пока не увидишь в госте очередного ныряльщика за сокровищами, которых здесь нет и в помине. 

Я узнаю их по жадному блеску в глазах, подёрнутому дымкой слёз. Рыдают, размазывая воду по щекам, - поглядывая на цифровые часики, которые в этом городе, как назло, перестают работать. 

- Я ж за них несколько тыщ отдал! - ворчат, беспорядочно нажимая кнопки. - У вас здесь что, геопатогенная зона?!

Я даже бросила тщетные попытки переубедить их очевидными доказательствами. Да и не моё это дело - переубеждать людей, которые сами должны прийти к удобному для себя выводу. Перестают лить слёзы - уже хорошо, потому что лживых слёз я терпеть не могу. Отправляются гулять вдоль берега - пусть гуляют. Спасателей здесь нет, как и лодочной станции. Есть люди, которые случайно могут оказаться на мосту рядом с ними - но по другой причине. 

Бояться мостов глупо. Прожив долгую, интересную и непредсказуемую жизнь, я поняла, что нужно бояться не вещей, а людей, которые боятся. Они распространяют вокруг себя мерзкий запах уныния, тёмные миазмы искажённой реальности, тошнотворное чувство подавленности - даже в объективно безоблачной и сытой жизни.

Я давно провела между собой и такими людьми вполне определённую, чёткую границу. В ней нет никаких секретов, кроме одного. Разное восприятие страха. Пусть мучаются, пытаясь понять, в чём же состоит это разное восприятие. Им нравится мучиться и быть мучимыми собственной совестью.

Даже совесть в этом месте у каждого своя. И это замечательно, потому что нет никакой необходимости отягощаться чужими домыслами о самом себе. Твой груз - ты и тащи, а хочешь - брось в реку, чтобы, наконец-то, стало легче жить. Коль в этом бы заключался секрет свободы людей от них самих, здешняя река полнилась бы тленными сокровищами.

Зимний дождь - ничуть не удивительное явление. Даже не затворяю окна, потому что запах дождя напоминает об одной из самых прекрасных вещей на земле. Чувство свежести. В этом городе постоянно хочется что-то проветрить и распихать по полочкам. 

Стук в дверь. Ну кому не отдыхается в праздник? Неужели есть люди, которые даже в такую погоду способны ехать в глухомань для бессмысленного копания в собственной душе?

Открываю. На пороге стоит женщина в дождевике. С крашеных волос и лица стекают ручейки воды. Макияж безнадёжно поплыл, но ей как будто всё равно. Улыбается неестественно пухлыми, растянутыми губами.

- Ничего, что я не спешила? Застать вас дома в такое время несложно.

Приглядываюсь к её лицу, затем недоумённо смотрю на дождевик.

- И как же вы умудрились промокнуть?

- О, не всё случается вовремя, - мягко, но решительно заносит ногу в туфле за порог. Пропускаю её в прихожую и показываю на низенькую табуретку.

- Здесь удобней разуваться. Наверное, спины совсем не чувствуете?

- Угадали, - вздыхает. - Таксист высадил на повороте, а дальше пришлось идти пешком. Посмотрите, во что превратились мои туфли!

Показывает пару чёрных лаковых туфель, облепленных раскисшей илистой грязью. Модель превосходная, но явно не подходит к несоразмерно короткой юбке.

- Да, каблуки придётся менять или полностью выкинуть, - вздыхаю. - Оставьте за порогом - вдруг кто-то из местных знает хорошего сапожника.

- А в чём я назад поеду? - голос её мгновенно грубеет, как у базарной торговки. Улыбаюсь, откашливаюсь на всякий случай. Глаза гостьи лукаво поблескивают под размазанным макияжем.

- У вас есть коньяк? Или что-нибудь согреться?

- Извините, не пью. И вам не советую. Могу предложить чай на травах. Думаю, для вас это единственный способ не простудиться.

- О, да! - восклицает сердито, но по еле заметному одобрительному жесту понимаю, что моя позиция её полностью устраивает. - Пить вредно, курить противно, а возле вашего порога стоит замечательная самодельная пепельница.

- Святых ищите там, где вы регулярно ставите свечки, - бросаю через плечо и бодро шагаю на кухню. Гостья стряхивает дождевик за порог, долго возится в ванной, приводя себя и туфли в порядок. Вряд ли она откажется уехать в них обратно. Уж слишком замечательная модель, для которой осталось прикупить лишь вечернее платье. Где она собирается здесь отовариваться - непонятно.

- Как вас зовут? - кричит из ванной. - Я не люблю разговаривать с людьми без имени!

- Элисон вас устроит?

- О, великолепно! Элисон. Я буду произносить его немного в нос. Прононс. Проно-о-онс....

Вульгарные нотки в её голосе - совершенно неудивительная вещь. Впрочем, брезговать людьми меня отучила сама жизнь. Просто нужно держать их на определённой дистанции, - не позволяя переходить границы, которые они слабо чувствуют.

- Мадам, вы можете не стараться отчистить платье. Я дам вам домашний халат, у меня специально лежит для гостей. Чистый.

- Ну вы и штучка, - ворчит, заглядывая в кухню. - Я думала,  костерить начнёте с порога. Совсем не противно? Посмотрите, во что я превратилась...

Оглядываю вполне закономерный облик после нескольких пластических операций. Одежда дорогая, но.... То ли подобрана плохо, то ли безнадёжно устарела, то ли...

- Фигура, - вздыхает. - Что ни надень, всё, как на корове седло. Возраст, дорогая. Возраст. И вас тоже это ждёт. Когда устаю худеть, начинаю жрать, что попало. Как вам удаётся не толстеть?

- За чаем расскажу, - наливаю ей полную большую чашку. - Садитесь, и ноги в тапках держите. Полнота - не порок, если она привлекательна. Вы бывали в картинных галереях?

- Ничего там интересного, - вздыхает. - С искусством я не дружу. Сколько ни смотри, всё равно ничего не поймёшь. Зато модные журналы объясняют понятней. И сразу цена, и коллекция, и уровень. Куда что надевать. А знаете, в чём неразрешимый вопрос, лично для меня? Одеваешься по всем требованиям последней моды, приходишь, а на вечеринке кто в чём попало. Как после этого верить журналам?!

Достаю из-под стола пачку журналов по дизайну интерьера.

- А этим вы верите?

- Хм, - листает с выражением глубокой задумчивости. - Пожалуй, некоторые вещи никогда не выходят из моды. Впрочем, о моде вы не слишком заботитесь. Я правильно поняла?

- Мода скоротечна, искусство вечно. Вы умеете находить красоту в простых вещах?

Смотрит на меня, приоткрыв пухлые губы. Тянется к чашке, но тотчас же отставляет в сторону.

- Простые вещи... Мне много про них говорили, но я как-то не прислушивалась. Элегантная простота, или как там говорится?

- Всё правильно. И она не обязательно стоит дорого. Зачем вы издевались над своим лицом?

Вздыхает, отпивает из чашки. Подвигаю к ней сахарницу - отмахивается.

- Диета. Зачем издевалась? Лучше спросите, кто издевался! Кто называл меня старой обезьяной, с которой стыдно выйти в люди!

Вполне закономерный поворот женского разговора. Так и хочется сбегать за ватными палочками для прочистки ушей, - но они и так у меня свободные. 

- И не смотрите на меня так - знаю, вам тоже пришлось нелегко. Правда, ваш характер оказался ещё твёрже, чем мой. Надо же, взять и выпереть скотину за порог! Я терпела дольше. Вот, посмотрите, до чего дотерпелась.

Успокоительно кладу мою руку на её вздрагивающую ладонь.

- Плохие мужья - не редкость. Я видела много женщин, похожих на вас. И все рассказывают одно и то же. Рано или поздно макияж приходится снимать, а под ним то, что даже вы не хотите видеть.

- И с этим уже ничего не поделаешь. Остаётся подбирать то, что не пугает ещё больше. Хотите замуж? Или уже передумали?

- Я и не собиралась. То, что вы пытаетесь мне доказать, поняла, когда ещё была ребёнком. Знаете, эксперименты со внешностью - очень увлекательная штука. Все женщины это прошли. Покраска волос в разные цвета, ногти, как из банки с сапожным кремом. Юбки всех оттенков, размеров и длины. Хуже, когда женщина вообще ничего не меняет в себе. Это скучно.

- Вот! - подымает отлично наманикюренный палец. - Мужчинам нравятся неожиданности. Просыпается утром, а рядом с ним совершенно другая женщина. И тем не менее, шастают по молодым профурсеткам. Всё заканчивается одинаково, дорогая моя. На определённом этапе жизни.

- Знаю, скучно, неинтересно. Потому и обхожу ваши дороги стороной. Даже не испытываю зависти к молодым женщинам, - потому что у них всё впереди. Всё то, что мы с вами хорошо знаем.

- Ну, наконец-то я чувствую себя спокойней, - вздыхает и отхлёбывает приличную порцию чая. - Вкусно, надо себе заварить такой же. Дорого стоит?

- Обычная аптека за углом. Собираетесь остаться здесь на ночь?

- Да, свободное помещение уже арендовала. Там чисто, благодарю. Только у меня к вам есть одно дело. Самое важное. Поймите меня правильно, это не даёт мне спокойно спать по ночам...

Достаёт из кармана пачку фотографий, вручает мне.

- Смотрите. Это моя подруга. Может, близкая, может, дальняя, - неважно. Нравится?

Гляжу на женщину с несомненной былой красотой. Ни одного следа пластики. Тонкие, изысканные черты лица, испорченного... чем? Пляжным солнцем или выходками скучающего фотографа?

- Нравится. Только вид у неё какой-то.... Неподходящий, что ли?

- Неподходящий. Мне тоже так сказали. Одежда сразу вышла из моды, как только....

Вздыхает и закрывает лицо рукой. Грудь вздымается от беззвучных рыданий.

- Я не смогла ей помочь, понимаете?! Потеряла человека, который.... который... заслуживал большего, а не чмо рядом! Вы только посмотрите на это чудовище внимательней!

Вглядываюсь в лицо молодого человека с нехорошим взглядом.

- Это её кавалер?

- Ну, как вам сказать.... Считайте, что да. Вечная женская трагедия - плохой мужик. Настолько плохой, что я бы стёрла его в порошок, - если бы другие люди не постарались.

Загадка плохих мужчин давно не волнует меня так, как её. Может, потому, что многие женщины сами считают себя достойными тех, кто их недостоин. В мужчине рядом с подругой моей гостьи, по сути, нет ничего особенного. Ничего, кроме взгляда человека со склонностью хронически зависеть. 

- Пиявка, - шипит, глядя испепеляющим взором на фото странной пары. - Посмотрите, как она исхудала. Во что превратилась из-за него. И ничего не помогало, ничего, понимаете?! Как заговоренная!

- Ну, это уж вы перегнули, - усмехаюсь. - Заговоренные женщины - большая редкость в наше время. В каждом человеке заложена готовность к определённым ситуациям. Почему, мы и сами не знаем. Понимаем, когда неприятность случается, но не каждый находит в себе силы выбраться из неё с честью.

- Да уж, - вздыхает. - Она его жалела. Она верила, что эта тварь перестанет висеть на её шее! Нашла ему работу, отвела к тем, кто мог бы за несколько дней избавить его от зависимости. Думаете, помогло? Да ничуть! Он угробил её, будто криволапый паук. И сам сдох, как пёс подзаборный. Туда ему и дорога.

Вампирские саги - давно пройденный этап для повзрослевших девочек, но эта девочка в облике пожившей дамы, похоже, до сих пор в них верит.

- Мадам, есть вполне доказанное научное понятие - энергетический вампиризм. Такое часто случается, - почти повсеместно - в созависимых парах. Когда один страдает, другой, рано или поздно, начинает страдать вместе с ним. Чем она болела?

- Хороший вопрос, - протягивает медицинское заключение. - И фото посмотрите. Ничего не смущает?

Вид женщины на фото с точки зрения вкуса - великолепный. Соломенная шляпка, светлое летнее платье в тон. И огромная бутылка вина в хрупких руках.

- Видите? - усмехается моя гостья. - И как это назвать? Хронический алкоголизм или уступка по заместительной терапии?

Пожалуй, она неплохо подкована для своего имиджа. Откидывает назад светлые, почти высохшие волосы. 

- Да, я кое в чём разбираюсь, и не хуже вас. Отравление алкоголем - вот причина её смерти. Что может быть естественней в данной ситуации?

Просматриваю медицинское заключение. Действительно, ничего необычайного. Если не заметить разницу во внешнем виде....

- Она неплохо поработала над собой, как думаете?

- Отлично! В том-то и дело. Всё шло, как по маслу. Я Бога молила день и ночь, чтобы всё закончилось благополучно - хотя бы для неё. И тут такое.... Вы можете объяснить, в чём причина?

Бег по кругу - забавная штука, когда не затягивается слишком долго. Моя гостья выжидающе глядит в потолок - со слегка отстранённым, но полностью уверенным видом.

- Мадам, хронические алкоголики редко умирают от алкоголя как такового. Их организм достаточно неплохо адаптируется к различным видам спиртных напитков. Даже представить себе не можете, какую дрянь они могут выпить безо всякого вреда для здоровья. Странно звучит? И тем не менее, это правда, которую я видела своими глазами.

Гостья раскатисто смеётся, оглядывая меня с головы до ног.

- Да, пить нужно уметь, всякое в жизни бывает. Наверное, вы неплохо напрактиковались.

- Как и все, кому посчастливилось жить в определённых условиях. Будете отрицать, что у людей вашего круга достаточно практики? Просто качество спиртного разное, это факт. 

- Ох, ну тут уж вы попали в точку, - смеётся, поглядывая в чашку с чаем. - Заварите-ка ещё, мне понравилось. Почему вы не пьёте?

- Силы уже не те. Да и нет желания их испытывать. Свои границы я уже определила. Всё, что за гранью - не понравилось. В свои годы могу позволить себе не пить и не прослыть сволочью. Мне, в принципе, наплевать, что и кто говорит обо мне.

- Прекрасная позиция! - аплодирует и тянется за сигаретами. - Пойдёмте-ка к вашей самодельной пепельнице. Здесь такой чистый воздух, что не хочется его портить - даже дорогим табаком.

Глава вторая

Тени под дождём

За порогом - тёмный зимний вечер, в котором дождь и не думал заканчиваться. Он тихо, успокаивающе шумит, падая сплошными тонкими струйками на дорогу без асфальта. Моя гостья решительно закуривает, пытаясь разглядеть тёмный лес за соседними домами напротив.

- Кто там живёт? - спрашивает с интересом. - Волки, эльфы, гномы?

- Если будете курить очень дорогой табак, то увидите, кого пожелаете. Местные жители не ходят по здешним лесам, но причина не в потусторонних существах. Зачем? Пикники можно устраивать на лугу, но сейчас не сезон. Все предпочитают удобно устроиться на кухне.

- И то хорошо, - ворчит, помахивая ногой в меховом тапке. - В моих лесах обитает всякое. Как выйдет, хоть криком кричи. Уж я их и палкой, и водой святой брызгала, - лезут и лезут!

- Может, ряженые? - смеюсь. - Сейчас праздники, полно всяких шутников.

- Уж я-то ряженых могу отличить от необряженных, - вздыхает, затягиваясь. - Есть очень специфическая порода людей, которые селятся в определённых местах. Потому что в нормальном месте их рожи будут приводить, как минимум, в ужас. А кому охота жить рядом с чудовищами?

- Мадам, давайте вернёмся к теме нашего разговора. Чудовищ и среди обычных людей предостаточно. Красивое лицо - не показатель внутренней чистоты. Вы же сами это знаете....

- О да, - усмехается в сторону дороги. - В моих кругах таких людей пруд пруди. Впрочем, их везде хватает. Взять хотя бы моего бывшего. Нормальный человек?! Да ему на каждом углу ставят новые и новые диагнозы, один другого смешней. Развлекаются. Потому что его диагноз - скотина. Просто и ясно. 

- Да, научным языком это может звучать по-разному. Однако, есть же в нём и хорошие стороны?

- Я их не помню. Может, и есть. На моём уровне сложно различить, где хорошее, а где плохое. Есть полезное, не очень полезное, ну, и так далее. Целая палитра оттенков сволочизма. Иначе не выживешь. Правильно сделали, что живёте, как считаете нужным. Я тоже так поступила, и не жалею.

Женская беседа о мужчинах всегда увлекательна, пока не касается личных воспоминаний. Что бы я могла ей рассказать? Да и зачем, если она и так всё знает?

- Моя подруга была очень добрым человеком. Почти, как вы. Правда, ей не хватало какого-то внутреннего стержня. Умения отсеять ложь от правды, правду от полуправды. Говорят, что есть истина, но я её ни разу не видела. Вы видали?

- Истину надо прочувствовать. Давайте не будем о столь глубоких вещах, это личное. Найдёте - поймёте без объяснений, и будете хранить в глубине души, как настоящее сокровище. Ваша подруга часто помогала людям?

- Всегда. Причём не всегда те, кому она помогала, были хорошими людьми. Как раз наоборот. Исключительно неблагодарные, подлые людишки, которые чувствовали доброе сердце и пили из него кровь целыми бочками. Ей не надо было уезжать отсюда. Она попала в окружение, которое сделало её глубоко несчастным человеком.

- А может, она как раз хотела попасть в такое окружение? Вы об этом не задумывались?

- По-другому и быть не могло. Проницательная, умная, тонкая женщина, которая вдруг поверила в сказки. Да, она была вполне простой, обычной женщиной, но из хорошего рода. Вы заметили, какие у неё изящные черты лица? Какая осанка, взгляд? 

- Заметила. Склонность верить в сказки - не такая уж редкая вещь для здешних мест. Люди в какой-то момент будто утрачивают ощущение реальности. Как будто пытаются свалить собственные неудачи на обстоятельства якобы непреодолимой силы.

- Возможно, - улыбается. - Этим удачно пользуются все, кому не лень. Вот и моей подругой воспользовались. Кто, не знаю. Может, этот урод, - прости, Господи, что про покойного! - может, кто другой. Я так и не смогла до конца понять, что творилось у неё в душе.

- Может, родные лучше знают? Вы разговаривали с её родственниками?

- О-хо-хо, - посмеивается невесело. - От её родственников много добьёшься, да уж.... То жалуются на жизнь, то на каких-то ведьмаков с вурдалаками. Есть, конечно, всякие с вавкой в башке, которые верят в то, что делают, и других пытаются убедить в своей правоте. Может, и её убедили....

- Если бы убедили, то вы бы сейчас у меня не сидели, - смеюсь. - Или вы считаете, что в ином случае вашу подругу всё равно постигла бы та же участь?

- Конечно! Безусловно! И даже быстрей, чем было! Грязные методы расправы - вполне обычное дело в их среде. Впрочем, как и у других. Не будем вдаваться в подробности, да и незачем это нам. Хотите, скажу самую ужасную чушь, которую ей вдолбили в голову? Будто её ребёнок - не от мира сего. А от того, тёмного мира. Понимаете?

- Ну и чушь собачья! Как она могла в это поверить?

- Да запросто! Видите ли, зубки у него неправильно начали расти. Раньше, чем надо, и какие-то острые!

Молчу, поражённая катастрофическим непониманием особенностей развития новорожденных. Гостья торжествующе глядит на меня.

- Вместо чтения научной медицинской литературы она ринулась изучать мифы! И слушала докторов, которые забили её уши дерьмом! Что это за доктора, хотелось бы знать. 

- Лучше скажите, от кого был её ребёнок. Уж не от того ли, кого эта женщина регулярно вынимала из грязи за волосы?

- За уши, дорогая. За уши! Волос он давно и надёжно лишился. Чей ребёнок, непонятно. Спросить не у кого, даже у матери. Она повторяет чушь, которой её дочь напичкали горе-врачи. Хотите - сами с ней побеседуйте. Толку, конечно, мало, но я чувствую себя обязанной перед подругой. И перед ребёнком, который остался без матери.

Достаёт из нагрудного кармана фотографию. Вполне обычный ребёнок на фоне деревенского дома, - разве что волосы темнее, чем у большинства местных жителей.

- Очень способный, умненький малыш, но разговаривает плохо. После смерти матери, само собой. Она мало заботилась о нём, но он всегда с нетерпением ждал её приезда.

- А сёстры, братья? У них была большая семья?

- Так себе, но бабушке помогают. Все очень любят мальчика, но не знают, что с ним делать. 

- А что делать? Если у него есть старшие сёстры и братья, то рано или поздно им нужно будет становиться родителями. Отчего бы не попрактиковаться заранее?

Она задумчиво посматривает на соседние окна, в которых по-прежнему горят равнодушные, далёкие огоньки. И правда, кому какое дело, что случилось с обычной женщиной из глубинки?

- Здесь всё не так, как у нас и у вас, - усмехается, затягиваясь и туша окурок. - Времена стремления к прочному семейному единству безвозвратно уходят. Взять вас хотя бы. Почему вы здесь одна?

- Потому, что там, где я была раньше, больше нет причин оставаться. Меня там не ждут, - мягко говоря. Зато ждут люди, которые в действительности более близки, чем ближайшие родственники.

Она смотрит на меня с огромным удивлением, как будто впервые слышит подобные речи. Затем понимающе кивает и посматривает на часы.

- Идёмте. Здесь холодает, а я не хочу подцепить простуду. Знаете, моему здоровью можно позавидовать, но завистников уж очень много. 

Заходим в дом и плотно закрываем за собой дверь. Моя гостья удручённо вздыхает, осматривая скромную обстановку.

- Да, выбор необычный, но в чём-то можно вас понять. Я привыкла к другому, а в моём возрасте привычки менять сложно. Вы постоянно что-то меняете?

- Регулярно. Иначе возникает чувство застоя, а это смертельно. Во всех отношениях.

Если я видела удивление на лице, то выражение лица моей гостьи можно назвать его крайней степенью. Она хохочет и хлопает в ладоши.

- Неужели вам никогда не хотелось быть хоть чуточку богаче?!

- Хотелось, но собственными силами. Порой, как и всем женщинам, хотелось, чтобы забот о богатстве было поменьше. Правда, этим желаниям не исполнялось и трёх дней. Так, временная досада. Пока не вспоминаешь цену тому, что есть у вас. И пока не увидишь того, чем всё может закончиться.

- Может, и правильно. Чем меньше носишь с собой, тем легче жить. И люди меньше завидуют. Хотя, знаете, причины для зависти мне самой не всегда понятны. 

- Их придумывают, чтобы оправдать собственное неумение или нежелание достичь желаемого. Всё просто, как вы говорите. Человек хочет достать с неба не только луну, но и звёзды, и солнце, и все близлежащие планеты. Одной рукой, даже не двумя. Забывая, что лестница в небо находится совсем в другом месте.

- В каком же? Вы видели его?

- На ваших дорогах вы вряд ли её увидите. Можете заглянуть в игольное ушко. Там плохо видно, зато фокус получше. 

Гостья задумчиво накручивает волосы на палец.

- Секутся... Может, подстричься? Как думаете?

- Знакомая ситуация. Конечно, подстригитесь. Не стоит тратить время и средства на испорченные волосы. То, что останется, принесёт гораздо больше пользы вашему имиджу. И лучше отрастёт, если понадобится.

- У моей подруги были прекрасные волосы. Редкая порода! Зато её дружок был лысым, как чёрт безрогий. Вам нравятся лысые мужчины?

- Никаких предубеждений, в чисто объективном смысле. Наличие или отсутствие волос ничего не говорит само по себе. Разве что состояние гормональной системы. Считается, что мужчины с высоким уровнем тестостерона раньше теряют волосяной покров на голове.

- Пять баллов! - хохочет. - Только это научные бредни. А знаете, кто их придумал? Сами же лысые мужики, ха-ха! Они страшно комплексуют, глядя на кучерявых соперников, у которых ещё и всё в порядке с потенцией. Так вот, дорогая моя, лысина - всего лишь генетически наследуемое качество. И всё. Всё!

- Прекрасный пример упрощения. Думаю, вы будете хорошей соседкой по комнате. Долго собираетесь здесь оставаться?

- Пока не выясню, что на самом деле случилось с моей подругой. Правда, к её родичам я с вами поехать не смогу. Сами понимаете, нет никакого желания слушать их по тридесятому разу. Кстати, моя подруга жила на соседней улице. Там, где дом снесли. Видели?

Редко приглядываюсь к развалинам, но не могу вспомнить, видела ли я их в этом городе. Скорей всего, какой-то пустырь, который даже не привлекает внимания.

- Дом снесли потому, что там опасно было находиться. Этот хмырь развёл такое.... вы когда-нибудь бывали в квартирах заядлых алкоголиков или наркоманов?

- Бывала, и даже убирать приходилось. Зрелище не для слабонервных. Однако, дом достаточно вычистить. Подобных случаев очень много в практике клининговых фирм. Даже обычный человек, которому досталось грязное помещение, может сделать полную уборку без опасения за своё здоровье. 

- Значит, для здоровья была такая угроза, что дом было необходимо снести подчистую. Опять же, помните, что в каждой местности есть свои стандарты. Здешние мне тоже не нравятся, слишком затратно. Хотя, к чему судить о том, чего нам не дано понять? Вы часто выбрасываете хлам?

- Постоянно. У меня есть внутреннее чувство хлама. Когда много работы, бывает не до уборки, но я всегда о ней помню. По чувству дискомфорта. 

- Хм, полезное чувство. Люди всегда разрываются между тем, что может ещё понадобиться, и между тем, что нужно выкинуть. В моих кругах мусорные свалки - настоящий рай. Мы люди не жадные, но я считаю, что надо выбрасывать поменьше. 

- Или покупать дешевле. Не задумывались об этом?

- Задумывалась, и регулярно. Только попробуйте докажите это некоторым из моих друзей! Цена - прямо-таки мерило счастья. Бывает, с ног собьёшься в поисках недорогой и качественной вещи, а она уже вышла из моды. Или другая каверза: модно, дорого, таблоиды высмеивают. Бывает, плюнешь на всё да и напялишь бабушкины вещи. Разве плохая реклама?

- Ну, как сказать.... Привлечь внимание несложно. Намного сложней удержать его и создать нужное вам впечатление. 

- Кажется, мы с вами действительно сойдёмся. Нужное мне - вот что самое главное. Моя подруга тоже так считала, и находила уникальные вещи там, где никто другой и не глянул бы. Видели её кофточку?

- Видела. У меня было что-то похожее, но недолго. Качество не то. Бывает, купишь интересную штуку, а потом не знаешь, куда её приткнуть. Пока не выкинешь. 

- Угу. На свалки выносите, здесь ящиков полным-полно. Будет мало - только скажите. После смерти подруги всё чаще задумываюсь о благотворительности. Только денег никому не давайте. Очень много мошенников, на каждом углу. Выпросят, а потом спускают, как тот хмырь. Думаете, я не знаю? 

- Идёмте, я покажу вам комнату, - достаю ключи, махаю рукой в сторону лестницы. Гостья неохотно поднимается, словно боится увидеть что-то необычное.

Глава третья

Комната наверху

Скромность обстановки - единственное, что могло бы напугать гостей из высших кругов, но моя гостья облегчённо вздыхает. Комната напоминает обычный номер в дешёвой гостинице. Чисто, спокойно. Всего лишь осталось смахнуть пыль и застелить свежую постель.

- Да уж, я думала, у вас тут скелеты в углу присохли, - смеётся, глядя в зеркало. - Я бывала в таких отелях, где в дорогом шкафу с инкрустацией сидит самое настоящее привидение тысячелетней давности. Спать невозможно!

- Шутки метрдотелей? Или местные легенды?

- И то, и другое. Мы, женщины, существа впечатлительные. Красиво преподнесённая легенда рано или поздно превращается в страшный сон. Вы верите в нечистую силу?

- Я верю в Бога, но то, что вы говорите, тоже существует. Правда, не так, как вам пытаются преподнести любители сенсаций.

- А как же тогда? - спрашивает испуганно. - Хотите сказать, им нет до нас никакого дела?

- Есть, но не так, как говорят. Мир устроен так, что все добрые и злые дела творят в нём люди. Для того мы и созданы - творить. Каждый творит то, что может и хочет. Вы сами сказали, что бывает сложно различить плохое от хорошего.

- Сложно, только как жить без различий? Мир ведь рухнет!

- Да, рухнет. Когда люди полностью разучатся брать на себя ответственность за то, что делали сами. 

- Не совсем правильная позиция, - усмехается, глядя, как я застилаю постель. - Ответственность всегда коллективна. Если вы привыкнете брать вину на себя, этим охотно будут пользоваться все, кому не лень. Ущербная, слабая позиция. Так нельзя жить.

- Да, умение брать на себя чужие грехи подвластно только Богу, - киваю на распятие над кроватью. - Однако, людям всё-таки следует научиться хоть иногда заглядывать в собственное сердце, а не в жизнь соседей.

- Вот здесь я с вами полностью согласна, - взбивает подушку и оглядывается. - Ещё одна есть? 

- Принесу из соседней комнаты, - улыбаюсь. - Только если кто-нибудь ещё приедет, нам придётся просить подушку.

- Не придётся, - фыркает. - Такого хлама в каждом доме найдётся по три штуки. Не верите? Завтра же все старые подушки будут валяться в ящиках для благотворительных нужд. Есть прачечная?

- Конечно, как и в любом городе. Даже с химчисткой.

- Отлично. Завтра сходим на почту и всё решим.

Дожидается, пока я повешу занавески, проверяет их свободное движение. Всплёскивает руками.

- Вот это да! Не придётся даже спускаться, чтобы покурить. Что с безопасностью балкона?

- Устроен так, чтобы не падать, но на всякий случай посмотрите сами.

Она выходит на балкон, оглядывается и притопывает ногами.

- Звук превосходный, - то, что надо. Сами укладывали пол?

- Нет, хозяева. Кладка старая, но надёжная. Есть козырёк от дождя, можно повесить занавески. 

- Кому, мне?! - хохочет, поглядывая вниз. - Вот ещё хлопоты! Пусть видят, что я сижу здесь, чем завтракаю, обедаю и ужинаю. Впрочем, с вами обедать намного приятней, чем с уличными зеваками. Столовой у вас, конечно, нет...

- Лишние хлопоты по уборке. Привыкла обедать в кухне. Очень экономит и место, и время.

- Логично. Что ж, кухня так кухня. Покажу вам, как я умею готовить в свободное от дел время. Любите кулинарию?

- Не так чтобы очень, по вдохновению. По вашим меркам, я плохая хозяйка.

- Ну, я бы так не сказала. Скорей всего, вы очень заняты, а с вашей работой многие сидят на одних бутербродах. Надеюсь, вы следите за питанием?

Хороший вопрос. Особенно с моим питанием под настроение. Интересно, чем женщины питались бы, если бы рядом не было мужчин? Если мою гостью так беспокоит кулинарный вопрос, то, уж верно, есть о ком беспокоиться....

- Даже когда вы живёте одна, нужно не отказывать себе в удовольствиях. Любите сладкое? 

- В последнее время разлюбила. Совершенно нет аппетита ни на пирожные, ни на торты, ни на шоколад.

- Зря. Жизнь проходит, а со временем остаётся одно удовольствие - вкусно поесть и сладко поспать. Впрочем, я только за фруктовую и овощную диету. Вы соблюдаете диеты?

- Ни разу не соблюдала. Ем то, что хочется. А когда не хочется - не ем. Терпеть не могу есть без аппетита. Вредно, во всех отношениях.

- Вы как ребёнок, ей-богу.... Пожалуй, даже хорошо. Всё чаще прихожу к выводу, что детей нельзя заставлять есть. Их организм намного мудрее нашего. Не засорён представлениями о правильном. Хотят есть - пусть едят, не хотят - зачем пихать сквозь слёзы? Когда ребёнок хочет есть, он вам все мозги выдолбет. Правда, просят не то, что полезно, а то, что хочется. В этом вся проблема детского питания.

- Да, у некоторых детишек очень странные вкусовые пристрастия. И спорить с ними о еде бесполезно. Подрастут - сами поймут, что лучше.

- Я была такой же, - вздыхает, выходя с балкона. - Могла несколько дней есть одни конфеты с хлебом. А потом перейти на фрукты и поедать их килограммами. Говорят, то, что ест мать во время беременности, ребёнок будет любить больше всего. А разве во время беременности себя можно уговорить?

- Не знаю, - пожимаю плечами. - Может, и можно, только зачем?

Усмехается и выходит из комнаты. Спускаемся вниз. Судя по всему, моя гостья тоже не любит спать по ночам.

- Режим дня совсем сбился, - вздыхает, поглядывая на часы. - Всему виной частые перелёты. Никогда не знаешь, когда захочется спать, а когда - бодрствовать. Я уже привыкла, и позволяю себе спать, сколько захочу. Не выспаться в нашем возрасте очень и очень плохо для состояния кожи. Вы не смотрите на мои шрамы. Это из-за недосыпа. Когда сон здоровый и спокойный, то лицо делается совсем другим. А на вашем я вижу следы невыплаканных слёз. Боитесь выглядеть заплаканной?

- Не считаю нужным лить слёзы по поводу и без повода. Мало того, что лицо портит, ещё и стыдно. 

- О Господи! Перед кем?! Такое впечатление, что тень вашего бывшего так и ходит за вами следом. Это он запрещал вам плакать? Да я бы его убила! Плачьте, сколько угодно. И не смейте думать, что женские слёзы отпугивают мужчин. Наоборот, они только и ждут, чтобы вы заплакали. 

- Зачем? Повесить себе на грудь очередную награду?

- Ну у вас и философия, - морщится. - Вот что я вам скажу, дорогая моя. Плакать нужно уметь. Плакать нужно правильно, вовремя, в точку. Не тогда, когда он уходит от вас - тут уж держитесь до конца, пока дверь за ним не хлопнет. Не тогда, когда он рыдает на вашей груди. А тогда, когда вам от него что-то нужно. И только тогда! Умеете так?

- Нет. Мои слёзы льются сами по себе. Или остаются, как вы сказали, невыплаканными. В большинстве случаев нахожу слезам более полезное применение.

- Хм, интересно. Пожалуй, я буду брать у вас уроки. Слёзы сами по себе.... Жалеть себя, что ли? Ну так я это умею делать, и даже советую. Не пожалеешь себя - никто не пожалеет. Пробовали?

- Может, и пробовала, но это было давно. Где-то в юности, в детстве. Как у всех. Слишком не зацикливалась на саможалении. Плакала о других вещах. Сложных для вашего понимания.

- Плакать о сложных вещах и я умею, дорогуша. Вы, уж пожалуйста, не считайте, что моё лицо соответствует уровню моего интеллекта. Поживём - увидите. Главное, вовремя понять, из-за чего действительно нужно плакать. И как долго. Вы давно живёте одна?

- Я не считала. Зачем об этом задумываться? Начнёшь задумываться - обязательно найдёшь повод зареветь, а это надолго. Жизнь ведь не состоит из одних сладостей. Бывают и очень горькие моменты, о которых нет смысла вспоминать по десятому кругу.

- Точно, - кивает на чайник. - Мы с вами сегодня много выпьем, но я впервые за долгое время буду пить правильно. Вообще, рада, что сюда попала. Может, придумаю новую диету, а может, просто развлекусь. Вы хоть понимаете, как скучно живётся в моих кругах?

Никогда не бывала в её кругах, но те, кто ко мне приходил, оставили незабываемые впечатления. С годами нашла простые и понятные объяснения - намного проще, чем надуманные проблемы. Когда у людей всё есть, но постоянно чего-то не хватает. А чего, и зачем оно им нужно - вряд ли понимают.

- Жадность - далеко не всё, - достаёт из холодильника хлеб и масло. - Думаете, плохая еда? Отличная! Завтракать обычным хлебом с маслом - несбыточная мечта многих людей на земле. Есть хлеб с маслом на ночь, в которой не собираешься спать - тоже хорошо. И масло не обязательно должно быть без холестерина. Кто вообще выдумал эту холестериновую проблему? Нет такой проблемы! Есть проблема непомерных цен на продукты, которые должны, априори, быть на каждом столе. Вы знаете, сколько стоит выкормить здоровую молочную корову?

- Если по вашим меркам, то дорого.

- Ха! Вот ещё! Вы моими мерками не мерьте. Нет таких мерок. Есть то, что нужно получить в итоге, только и всего. Для выкорма здоровой молочной коровы не нужно ничего особенного. Время, только и всего. А время - самый ценный капитал. Особенно сейчас, когда все спешат жить. Куда? На кладбище?! Все там будем - и с холестерином, и без. На том свете уже никто не поест. На том свете мы дадим отчёт за то, сколько съели. Вот это важно. Всё остальное - полная ерунда.

Если я когда-нибудь думала, что в этом городке уныло - пожалуй, ошибалась. Коль уж моей гостье интересно здесь находиться, значит, действительно, не зря. И даже равнодушные жители - благо. Их ничто не удивляет, а значит, не привлекает лишнего внимания.

Моя гостья подходит к окну и громко стучит в стекло. За окном - ни движения, даже створки соседнего балкона не приоткрылись.

- Сидят тихо, как мыши. Ещё бы! Плохая реклама должна быть хорошей, а не паскудной. Как можно взять и опоганить собственный город, у которого богатейшая история? Что нужно сделать, чтобы заслужить дурную славу?! Разве что самим допустить, чтобы такое с ними сотворили. Вот здесь я очень даже согласна с вашей точкой зрения. Здесь много странных личностей?

- Бывают, но быстро исчезают. Куда, одному Богу известно. Или тем, кто вытаскивает их отсюда. 

- О, вот это уже интересно, - наливает себе чаю и подвигает мне чашку. - Пейте побольше жидкости, высыхать вредно. Обмен веществ должен работать быстрее, чем часы. Всё, что задерживается в организме, приводит к быстрому старению и болезням, которые не должны быть. Просто не должны, понимаете?

- Понимаю. Я видела много людей на мосту через реку. И все делали вид, что собираются туда прыгнуть. С концами. 

- Ой-ой! Я таких навидалась. Приходят, в ноги падают, - мол, с жизнью прощаюсь вперёд ногами. Театр всё это, для лохов. Захотят отдать концы - у них для этого есть все возможности, представлений устраивать не надо. Так нет же, и напоследок хотят прославиться! Дорогая моя, если увидите кого-то на мосту - отходите и разгоняйтесь. Вот просто разгоняйтесь и бегите на него, как смерч!

Смотрю на неё широко раскрытыми глазами. Ну и советы...

- А что вы думали? - вопрошает с торжеством. - На моём веку ни один не сиганул. В наших краях таких придурков пруд пруди. Гуляешь себе спокойно по городу, и тут - на тебе, стоит на мосту. Или над рекой застыл, как скульптура. Подбегаю, ору: «Ну давай, давай, где скрытая камера?». Из кустов оператор: «Мадам, это было великолепно! Второй дубль, с другого ракурса!». 

Я бы смеялась ещё дольше, коль не вспомнила бы другие случаи. О том, как бывает, когда никто не видит. Или видит, но думает, что снимают очередной фильм.

- Вы не расстраивайтесь, - шепчет на ухо. - Я умею отличать истинных самоубийц от дешёвых театралов. И я, так же, как вы, против лишения себя жизни. Нет причин, по которым нужно отправляться в ад или в придуманное ими ничто. Вы представляете себе ничто?

- Может, они думают, что это похоже на сон без сновидений?

- Ха-ха, наивные! Было бы всё так просто - люди не цеплялись бы за жизнь, как оголтелые. Само желание жить красноречивей любых научных доказательств, не так ли? Значит, жизнь действительно ценная штука. И просто так закончиться не может, как деньги в кармане. Или слава, которая стоит такую дешёвку, что даже не представляете себе. Думаете, в талантах дело?! Да миллионы раз доказано, что - нет! Дело в моде, и та непредсказуема, как ветер. Куда ветер подует, то и модно! А что модно, не всегда дорого, а что дорого - не всегда модно. Есть вещи только для определённых кругов, и стоят они, как миллион модных дешёвок. Всё имеет свою цену, место и время. 

Смотрю на её костюм из очень плотной тёмной ткани. Подхватывает мой взгляд и выставляет длинные ноги в чёрных чулках.

- Думаете, это хоть что-то значит? Ни-че-го! Ровным счётом ничего. Просто белый костюм жалко было надевать в такие места. Мне заниматься выведением пятен некогда и незачем. Дарю тем, кто победней, - пусть они выводят. Так, как человек постарается для себя, ни для кого не постарается. Что вы думаете о чёрных чулках?

- Ничего необычайного. К чёрному костюму неплохо. Вечерний?

- Дневной! - приподымает рукав пиджака. - Ткани хоть бы что, ни одной зацепки. Я очень быстро хожу. Некогда смотреть по сторонам, а места бывают всякие. Надевать в дождь светлые чулки - это уж, знаете ли, чересчур. Говорите, жажда - ничто, имидж - всё? Ничего подобного! Плохо то, что я не нашла резиновые сапоги по размеру. Вот это ужасно! Потому что натереть ноги хуже, чем топать босиком по грязи. Да, я так лечу затёкшие ноги. А что такого?

- Может, вам ноги попарить? - киваю на чайник. - У меня есть горчица. Зима ведь....

- Да бросьте. Впрочем, давайте - интересно, правду ли говорят о горчичных ваннах. Слышала, ноги нужно держать в тепле, а голову - холодной, но и это миф. Голова, как и любая другая часть тела, нуждается в украшениях. Чем вы украшаете голову?

- По настроению, - запариваю горчицу и ставлю на медленный огонь. - И по желанию. Иногда не хочется. Разве это плохо?

- Нормально. Взъерошенная женщина выглядит, как сердитая птичка. Захотите по-настоящему рассердиться - делайте себе начёс побольше. И сердитесь от души. А теперь я покажу вам одно видео. Только смотрите внимательно.

Достаёт телефон и передаёт мне. На экране - всё та же подруга в соломенной шляпке, но с походкой паралитика.

- Вы видите? Видите?! - восклицает моя гостья. - Вот до чего доводят плохие мужики. Я не удивлюсь, если он лупил её по-чёрному. Вы посмотрите, какую огромную, тяжеленную бутылку она тащит! Думаете, хрупкая женщина способна выдуть такое пойло в одиночку? Да ни в жизнь не поверю! На двоих - ещё куда ни шло, но в одиночку.... С её-то состоянием здоровья! Алкоголику достаточно пары-тройки рюмок, чтобы опьянеть и получить дозу удовольствия. Эта бутылка - доза для запойного пьяницы!

- То есть, рассчитана примерно на неделю?

- Конечно! Думаете, моя подруга не умела считать?! Заметьте, дорогая, она не взяла закуски. Только бутылку, и всё. Это явно запой. И не её запой, а его! 

Мир запойных и обычных алкоголиков настолько разнообразен, что трудно предсказать их поведение. Однако, гипотезам этой женщины я верю. 

- И вы думаете, ваша подруга совсем не страдала алкоголизмом?

- Послушайте, что вы считаете алкоголизмом? Пару рюмок вина перед сном?! Да целые страны можно объявить алкоголиками на этом дурацком основании! Уж поверьте, я разбираюсь в алкоголиках, пьяницах и любителях выпить. А есть люди, которые ценят хорошее вино и состояние собственного желудка. Не пить тоже полезно, - всё полезно в своё время и в своих условиях. Теперь представьте, что этого хмыря переводят на заместительную терапию. И вместо дозы наркоты - или полудозы, как там у них? - он получает пару рюмок вина. Для поднятия своего болотного настроения. Видели его глазёнки? Это ж болото голимое!

Суёт мне пачку фото. Просматриваю, приглядываюсь. Да уж, глаза на всех фото почти одинаковые.... Верней, их выражение.

- У вашей подруги была склонность собирать зависимых мужчин? Молодой человек на этом фото, пожилой на следующем.... Они мало похожи друг на друга, кроме выражения глаз. 

- Ну да, это и есть разные люди. Тот, что помоложе - вообще неизвестно, откуда взялся. Тот, что постарше - тварь, с которой она жила до самой смерти. Вот он-то как раз похож на отца её ребёнка. Или ребёнок похож на него. Странно, что он родился здоровым. И как это получается, скажите на милость?! Сотни, тысячи здоровых женщин мучаются до, во время и после беременности. А это чудовище зачинает вполне здорового малыша, у которого из отклонений всего ничего - зубы прорезались не вовремя! Надо же, какая незадача!

Многозначительно молчит, глядя мне в глаза. Её взор под искусственно приподнятыми бровями мог бы показаться жутким, если б я не видала вещи страшней.

- Не понимаю одного, - просматриваю фото ещё раз, - почему она терпела наркомана возле себя так долго? Неужели любила?

- Может, и любила. Может, чувствовала себя обязанной. Она была очень ответственной и совестливой женщиной. Очень чувствительной и доброй. А он выглядит пиявкой, которая умеет влезть в душу таким женщинам. И поселиться надолго, со всеми вытекающими последствиями. Вот что я вам скажу, дорогая моя, - по своему и чужому опыту. Даже алкоголика можно вылечить, хотя это недёшево стоит. Запойные пьяницы вылечиваются быстрей и надёжней. Любителей выпить вообще лечить не надо. Главное, смотреть, чтоб они вещи не начали выносить из дому. Вот тогда за шиворот и в клинику. Пусть сидит там, пока ума не наберётся. А наркомана гнать в шею! Лечить бесполезно. На своём веку не видела ни одного, который вылечился бы полностью. Ни одного!

- Я тоже не видела. То есть, этих людей нужно списывать со счетов?

- Вот этого я не говорила. Каждый человек заслуживает человеческого отношения. Лечить надо. Только не в домашних условиях. Хочет продолжать прежнюю жизнь - есть куча притонов, которые доведут до адских врат скорей, чем он себе представляет. А что делать с человеком, который не ценит собственную жизнь? Это его личный выбор, только и всего. Вы пробовали наркотики?

- Нет, никогда. И не собираюсь. Это гарантированный способ умереть в мучениях. И мучиться после смерти. 

- Что ж, отличная позиция. Только прошу вас, никогда не держите наркоманов рядом. Только заподозрите - тут же в клинику, пока не поздно. Никогда они сами не остановятся, сколько их не долби. Сколько бы вы их не таскали по шаговым программам - бесполезно. Рано или поздно вернутся на ту же кривую дорожку. Статистика - упрямая штука, дорогая моя. А личный опыт ещё очевидней. 

Хитрость наркомана и алкоголика - знает ли она об этом? Сколько труда нужно, чтобы доказать соответствие внутреннего чувства и очевидных вещей? И сколько силы понадобится, чтобы, наконец, признать - твой близкий человек попал в трясину. Всё равно, что разрушить образ, который запечатлелся глубоко в памяти при первой встрече. Образ, который страшно видеть изуродованным....

- Ах, дорогая моя, - вздыхает, обнимая меня за плечи, - если бы вы знали, сколько в наших кругах таких людей.... Встретить человека, ни от чего не зависимого, практически невозможно. Доходит до того, что дамы, подобные мне, находят себе молодых, здоровых любовников из низших слоёв общества. Только бы здоровых! Только бы без нервотрёпок из-за пропитых миллионов! А что ему надо? Отвалила пару тысяч на одёжку да имидж, - он и счастлив, ноги тебе целует. Пока не нарвётся на урода, который всунет ему дозу запретных удовольствий. Так что и с молодыми надо поаккуратней. Всё равно, что дитя великовозрастное, а ты мамка при нём. Того и гляди, выкинет что-нибудь несусветное. А менять их, как перчатки, уже немодно. Вырастить себе надёжного человека - вот это всегда в цене. У вас не получилось? Ну и плюньте, - значит, материал был хреновый. Не вы ж его рожали, не вы ж его воспитывали до встречи с вами. Сам он такой уродился. Вот почему одни дети, - даже бедные! - вырастают порядочными, а другие, у которых всё есть, оказываются порой сволочами распоследними?

- Потому, что нет ни в чём отказа?

- Если бы! Отказы всегда есть, просто другого уровня. А надо так, как здесь. Пока не выучишься человеком быть, живи скромней. Пойми, как живут люди простые, почувствуй на себе. А потом жри свои деликатесы, если полезут. Если заработаешь. Походи с дешёвым телефоном, в простеньком костюмчике. Заработай хотя бы пару сотен своим собственным умом или руками, - неважно. У вас правильная позиция. И если можете лучше работать умом - работайте. Никто, ни одна тварь не смеет принижать ваш труд!  Всему своя цена и своё время.

Она встаёт, вытирает пот со лба и выходит из кухни. Неужели заснёт? Или будет искать привидения в шкафу? С неё станется....

Глава четвёртая

Утренний макияж

Пока моя гостья спит, листаю старые журналы. Образы из прошлого, хоть и не привлекательны, как раньше, но до сих пор интересны. В моде разных лет есть свои причуды, - как и в дизайне. О моде не спорят, пока она не перестала быть модой...

К примеру, жирные чёрные стрелки. Было время, когда каждая девочка считала своим долгом научиться выводить стрелки. Кто-то считал красивыми тонкие, кто-то с удовольствием наводил пожирней - чтобы глаза казались больше, а ресницы длиннее. Мамина косметичка была любимой игрушкой, а своя собственная - складом для коллекционирования помад, тушей и румян самых разных оттенков.

Кому-то посчастливилось иметь перед глазами безупречно красивые образы, но, большей частью, все девочки ориентируются на другое. На то, что ежедневно видят перед собой. Массовость моды не требует доказательств - так или иначе, влияет на каждого, кто хоть мало-мальски ею интересуется.

И очень, очень глупо выглядят мужчины, которые обвиняют женщин в способности переодеваться и перекрашиваться. Эта способность заложена самой природой - иначе женщина остаётся бездушной, застывшей куклой, в которой невозможно изменить ни единой черты.

Мои куклы делились на красивых и на тех, кого можно менять по собственному вкусу. Красивые куклы получали новую причёску из волос заданной длины, одежду по фигуре и даже обувь - если мне хватало терпения её сшить. Куклы с нестандартной внешностью надоедали намного медленней. Можно сказать, почти не надоедали. 

Однажды мне подарили куклу, которая вызвала непонятный ужас. Я и близко боялась к ней подступиться. Забросила в самый дальний ящик, словно образ из страшного детского сна. Что в ней было такого пугающего? Да ничего, если разобраться. Просто её глаза напомнили мне о злом и очень пристальном взгляде странной девочки, которую я в жизни даже никогда не встречала. Так, всего лишь похожих на неё людей.

И вдруг, однажды, мне захотелось поиграть с этой куклой. Что случилось, не помню, но я достала её из ящика и начала приводить в порядок. Возможно, какой-то образ из фильма стёр негативное впечатление от детского сна и побудил меня взглянуть на куклу по-новому. Сделать её похожей на тот привлекательный образ. Что это была за женщина? И почему она вызвала во мне такой необычный интерес?

Вероятно, это был тип внешности, который я встречала очень редко. Светлая, почти белая кожа, чёрные волосы, ресницы и брови. В глазах было что-то, очень похожее на мою любимую куклу - то ли строгость, то ли страдание, то ли затаённая злость. На кого? На жизнь, которая не удалась, или должна была удаться по-другому?

Я точно помню, что у той женщины не было причин считать себя неудачницей. Понемногу образы забытого фильма встают перед глазами. У женщины было всё хорошо, ей светила неплохая карьера. И всё-таки она хотела большего, намного большего. Такого, чего могла достичь только её красота, и ничто другое.

И тем не менее, эта женщина умудрилась выбрать из всех окружающих её мужчин самого плохого - по мнению окружающих, и с объективной точки зрения. Он был неважным специалистом, постоянно играл в карты и волочился за хорошенькими женщинами. В конечном итоге, она забеременела от него и сделала аборт. Безжалостно, безо всякого сомнения, которое свойственно женщинам в её положении. Ни единой слезы, - только время колебаний между решением в пользу ребёнка или карьеры.

И тем не менее, будучи ребёнком, я обратила большую часть внимания только на её красоту. Всё остальное спряталось где-то в глубины подсознания - туда, где пласты неприятия к абортам накладывались один на другой. Может, желание спасти мою куклу и было подсознательным желанием сохранить ребёнка той женщины за неё?

Откладываю в сторону журналы, чувствуя, как слёзы подступают к горлу. А вдруг у меня мог родиться маленький брат или сестра? Если бы не случилось то, что случилось? То, что перевернуло жизнь моей семьи с ног на голову, а меня оставило сиротой?

Нет, я не вернусь домой. Потому что мой дом где угодно, - только не там, где был. Где мне упорно лгали много лет, в надежде, что я никогда ничего не пойму. Однако, правда сама по себе - штука неумолимая. Если родился с чувством правды и постоянно взращивал его в себе, оно никуда не пропадает. Только крепнет - даже под напором сладкой, красивой лжи.

Гибель моих родителей - картина, которую я дорисовала сама, из того, что было. Противоречивые наброски, сделанные чужими руками, вдруг начали складываться в один внятный пазл, - где каждая деталь вызывает новый приступ нестерпимой боли. История, политая мерзкой грязью, вдруг обратилась ко мне новыми гранями, в которых ничто человеческое не чуждо никому. И от осознания во сто крат больней....

Когда, в какой момент один человек оборачивается к другому тёмной стороной? Когда их тёмные стороны соприкасаются, или когда вступают в закон борьбы противоположностей? Почему самые светлые и чистые ситуации - например, появление ребёнка - вызывают у некоторых людей настоящую бурю слепой злобы или желание нырнуть в грязь по самые уши? Почему ненависть оказывается сильней любви в этот момент?

Наверное, каждый человек несёт в себе определённый заряд ненависти к самому себе. В лучших случаях это подстёгивает быть лучше, в худших - вызывает желание стать ещё хуже. Ребёнок, - чистое и безгрешное существо, - словно зеркало, показывает родителям самих себя. И тем, кто на него смотрит. Может, поэтому матери не хотят показывать новорождённых посторонним до определённого момента? 

В одном я уверена, безо всякого сомнения - мои родители меня очень любили. Разве не это главное? Разве кто-то из людей может похвалиться совершенной, безупречной любовью? И послеродовая депрессия подруги моей гостьи вовсе не означала, что её ребёнок нелюбим. Она увидела в нём отражение кого-то другого. Того, кого подсознательно не хотела видеть.

С детства меня раздражали всяческие суеверия. Они словно не влезали мне в голову, - отсеиваясь из ушей, как сера. Я просто не находила никакой связи между тем, что якобы нельзя делать, и между тем, что было явной очевидностью. Между сказками о злых чудовищах и несомненной злобе в глазах якобы добрых и хороших людей. 

Злоба - не ярость и не гнев, которые быстротечны и всё-таки пахнут любовью. В злобе таится слепое чувство необъяснимой ненависти, в которой нет места ни единой капле любви. Только самое худшее, что поднимается со дна человеческой души. В этот момент злобный взгляд видит не тебя - кого-то другого на твоём месте. Кого-то, кто не должен существовать в его понимании.

И тем не менее, люди существуют - вопреки злобным взглядам, подлым поступкам и коварным интригам, в которых так сложно разделить плохое и хорошее. Существуют, вопреки другим людям, использующим их как вещи, как способ достижения своих целей. Пока их самих не используют точно так же....

Увидеть в падшем человеке того, кем он мог бы стать, того, кем он есть глубоко внутри - наверное, самый доступный акт любви. Только почему-то не все падшие люди воспринимаются, как достойные сострадания. Может, потому, что в своём падении, почти у самого края пропасти отказываются понимать, где находятся. И смотрят не просто злобно, а вызывающе - готовые использовать последний шанс для игры по прежним правилам.

Оба мужчины на фотографиях моей гостьи не выглядят страдающими. Более того, оба как будто довольны своим положением. Им нравится вести такую игру - словно родились с картами в руках. И в каждом спрятано размытое, мутное чувство затаённой злобы....

Интересно, видела ли эту злобу покойная? И отдавала ли отчёт самой себе в том, что может произойти? Какую беспощадную игру вели с ней оба мужчины, и как умудрились завлечь её в страну гибельных мифов?

Если воспринимать мифы как отражение картины мира в глазах древних людей, то их можно читать безо всякого опасения за собственную психику. В этом смысле миф не больше сказки, в которой действуют те же законы. Все люди в какой-то момент переходят грань между сказкой и реальностью - так уж мы устроены. Однако, не все остаются за этой гранью. Сказка заканчивается, как только закрывается книга. Как только человек поймёт, что далёкие предки хотели рассказать своим потомкам. 

Однако, живой человек - не книга. Живой человек, ещё и рядом изо дня в день, намного интересней и даже опасней. Одна душа тянется к другой душе, срастаясь невидимыми нитями общего - и хорошего, и плохого, и чего-то, чему невозможно дать точное определение. 

Женщина с фото вовсе не выглядела заговоренной. Она выглядела глубоко подавленной, как будто смирившейся с собственной судьбой. То, что она слышала и видела каждый день, исказило её картину мира по сравнению с прежней почти до неузнаваемости. Она покорно шла к собственной гибели - до конца надеясь, что произойдут какие-то внешние, чудесные изменения.

Ничего удивительного. Таких людей много, почти на каждом шагу. Зато её дружки явно верили в собственные силы....

Звук шагов на лестнице заставляет меня отвлечься от размышлений. Гостья спускается тяжело, покряхтывая и сонно поглядывая по сторонам.

- Верите ли, - ни на минуту не поспала, как человек. И вроде бы тишина вокруг, ни звука. Никаких скрипов, завываний, внезапно падающих предметов. А страшно! Страшно, как в тёмном лесу. Что тут у вас такое водится?

- Ничего, кроме человеческих трагедий. Это всегда страшно и больно, даже когда не осознаёте сполна. Многие люди считают, что душу можно продать за один присест. Скажу вашими же словами - ничего подобного. Душу продают по крохотным частичкам. Сначала одна, потом другая, потом чуть больший кусочек. И так, пока душа не окажется в состоянии зверюги. Так было всегда. Никто не заставит вас продать душу, если вы сами того не хотите. 

- Ну, как вам сказать.... Есть вполне очевидные способы продажи душ. Когда вы полностью осознаёте, что делаете. 

- Вот-вот. Это совсем другое дело. Когда человек дошёл до того состояния, что прекрасно понимает происходящее - и тем не менее, ради выгоды или другого мотива продаёт собственную душу. Это не то же самое, что открыться другому человеку. Это как разменять жизнь на смерть, настоящее сокровище на золото, которому, по сути, нет цены в природе.

- Почему же многие люди сознательно идут на смерть?

- Если вы не имеете в виду самоубийц, то есть ещё и чувство жертвенности. Оно необъяснимо. И это не продать душу, а сохранить её. Разве вы не знаете?

- Знаю, - вздыхает, - история человечества полна героями. Без героев нет чести, без чести нет души. Думаете, я пришла торговать вами? Ошибаетесь. Если уж я, такая, пришла за судьбой своей подруги - вы же видели! - значит, для меня это не просто важно, а имеет .... как вы говорите? .... личное значение. Какое, не спрашивайте. Я знала этого человека, и точка. 

Она садится на пол и прячет голову в колени. Волосы рассыпаются по плечам, которые мелко вздрагивают.

- Я устала от потерь.... Так же, как и вы. Может, поэтому я сюда приехала? Думаете, мои потери меньше ваших?! Давайте не будем измерять объёмы. Их невозможно измерить ни одними мерками на земле.

- Хорошо, не будем - я и не собиралась. Просто удивительно, отчего вы задаёте вопросы, на которые вроде бы должны знать ответ.

- Я знаю, просто у нас с вами ценники разные. Вот и всё. Хотите проще? Те, кем запросто можно торговать, здесь не крутятся. Тут те, кого сторговали, или те, кто пытается выкупить. Вы кто, по вашему мнению?

- Ни те, ни другие. Я пытаюсь помочь людям найти выход. Самим, без ожидания чуда сверху. Это возможно, и я видела такие случаи. 

- Да полно таких случаев! Наконец-то вы понимаете. Или я понимаю - с вами совсем запутаться можно. Как будто два разных мира встретились и постоянно натыкаются друг на друга острыми гранями. Вы о душе, я о деньгах. А может, в конце концов, перейдём на предметные категории?

Вот этот поворот разговора мне нравится намного больше, чем бесполезные разговоры о метафизике, в которой каждый человек путается по-своему. Предметы, так предметы.

- Что же вас интересует? 

- А вас?

- Люди. Разве не поняли до сих пор?

- Поняла. А почему?

- Потому что я тоже человек. Просто?

- Просто, но каждый человек интересуется другим по определённым причинам. Что за интерес такой - сам по себе? Как творенье Божье? Как одна музейная редкость, непохожая на другую?

- Вряд ли я объясню вам так, чтобы вы поняли. Можете считать мой интерес к людям врождённым качеством. Устроит?

- Вполне. А предметы, вещи вас интересуют?

- Конечно, ведь это часть человеческого мира. Без предметов мы не можем существовать. Вопрос в том, сколько их нужно для существования.

- Немного, и вы это уже поняли. Думаете, я буду измерять вас наличием вещей, их качеством? Увы, многие думают, что люди моего круга только так и мерят. Когда я говорю о предметах, то говорю о конкретном выражении человеческого интереса. 

- Характер, судьба, причины и последствия жизненных событий - это для вас предметы?

- Ещё какие! Вы даже представить себе не можете, какие это конкретные предметы. На всех уровнях человеческого существования. Люди ведь ходят гуськом, как стадо. Одни за другими, одни за другими. Вы часто пробуете ходить туда, где не ходят другие? Или ходить не так, как все?

- Всю жизнь только этим и занимаюсь. Терпеть не могу закоснелость. Традиции тут ни при чём. 

- Ну да, само собой разумеется. У каждого свои традиции. Люди, рождённые в застойные периоды, всю жизнь борются с застоем. Это нормально. Без этой борьбы их жизнь превращается в существование. Уж поверьте, я знаю, о чём говорю. А теперь скажите, почему это важно лично для вас? Судьба людей, которых вы потеряли, действительно вас волнует? 

- Да, - хотя бы по той причине, которую вы назвали. Ходьба стадом или гуськом, называйте как хотите. Вы говорили о потерях? А теперь представьте, какими могут быть потери, если не остановиться на более раннем этапе. Вы сказали, что друг вашей подруги развёл в доме то, из-за чего его снесли. Если бы он не был наркоманом - дошло бы до такого?

- Не знаю. Думаю, дошло бы, но как-то по-другому. Хотя, знаете, то, кем он стал, намного быстрей приблизило печальный конец. Вот вы не начали колоться или даже курить травку? А он начал. Никто ему насильно в рот не запихивал, я уверена. Он сам взял в руки начало своей погибели. Угостился, потом пошло-поехало. Более того, скажу вам ещё одну известную вещь. Есть люди, которые могут угоститься и остановиться. А есть те, кто не может. Или не хочет, что намного проще понять.

- Однако, было время, когда оба этих человека - или трое, коль уж судить по фотографиям - были другими людьми. По вашей подруге это заметно сильней, а по тем двум просматривается очевидная слабость характера. Намного большая слабость, чем отсутствие внутреннего стержня. Скажу больше, у этой женщины он был. Просто стержни людей - разной толщины и крепости. 

- Вот это уже ближе к истине. Заварите кофейку, иначе я так и не проснусь. Буду сидеть и постоянно соскальзывать на метафизику, в которой мы так и не найдём мало-мальски общего языка. И самое главное, что я хотела спросить. Скольких людей вы потеряли здесь, на этом самом месте?

- Как минимум троих - причём безвозвратно. Не говоря уже о тех, кто мне намного ближе и дороже. 

Молчит, глядя себе под ноги в меховых тапках. Изучает ногти с облезшим маникюром.

- Странно, лак вроде бы хороший.... Придётся всё утро посвятить ногтям. Вы видите в лаке что-нибудь предосудительное?

- Абсолютно ничего, если он правильно подобран. Лак для ногтей - всего лишь лак для ногтей. А то, что вы под ним понимаете - лично ваше, не моё.

- Так, с пониманием границ у вас вроде бы всё в порядке. Иногда я сама путаюсь в значении слов, но это преходящее. Главное, знать, чего хочешь ты - это важно. И всегда живите по этому принципу. Знать, чего хочешь. Понимать, что имеет значение для вас, а не для кого-то другого. 

- Я пользуюсь и тем, и другим подходом. Взглянуть на ситуацию с точки зрения другого человека. Насколько это возможно, без вреда для психики.

- Хо! Заглянуть в чужую душу без вреда для психики.... Да сколько раз в своей жизни я заглядывала в чужие души и хваталась за голову! А в своей собственной такой ад порой творится, что хочется бежать на край света и закопаться поглубже. Наверное, тем, кто понимает искусство, проще. Взял, намалевал, романчик накропал. Может, и мне сочинить что-нибудь на досуге?

- Отчего нет? Помогает выразить себя и взгляд на мир, с разных точек зрения. Всё, что вы насобирали за долгую жизнь, можно выразить в образах. 

- Я бы выразила, - но не умею ни рисовать, ни писать, ни сочинять песни. Фильмы намного понятней, но даже там можно запутаться, что хотел сказать режиссёр. Я просто смотрю и получаю удовольствие. Нравится, не нравится. Смешно, грустно, весело, страшно. Ну и так далее. А бывают такие чувства, которые словами не описать. И не забудешь никогда. Плохое, хорошее - не суть важно. Просто незабываемо. 

Ставлю перед ней чашку кофе, которую она, даже не принюхиваясь, выпивает большими глотками. 

- Люблю горячее. И вот ещё что, дорогая моя. Вы не бойтесь сказать то, что думаете. Не знаю, кто за это убивает, но точно не я. Глупо убивать людей за слова и мысли вслух. Тем более глупо копаться в чужой душе, чтобы найти повод уничтожить человека. 

- Это и меня возмущает. Правда, есть люди, которые без зазрения совести уничтожают других. Даже словами.

- О, так мы возвращаемся к тому, с чем я пришла! Убить словами - самое опасное, что может быть. Одно дело, когда мы бросаемся словами в гневе. Другое дело, когда вполне сознательно, расчётливо готовят человека к тому, чтобы уничтожить его всеми способами. Вот что сделали с моей подругой. Её подло и бессовестно втоптали в грязь - со знанием дела. Я бы таких людей без всякого зазрения совести втоптала ещё глубже. И поверьте, они не заслуживают сожаления. Даже если будут очень его просить - как наркоман, вымаливающий очередной дозы. 

Поднимаюсь и выглядываю за окно - словно жду, что там кто-то стоит, навострив уши. Моя гостья подходит следом и смотрит в другом направлении.

- Знакомое ощущение.... Привыкли жить в мире, где все всё знают? А так было всегда, только по-другому. Люди нашли тысячу способов узнавать то, что хотят. Правда, не всегда понимают, что делают. Это в какой-то мере их оправдывает, но есть вещи, за которые можно и нужно рубить по ушам.

- Только потому, что люди сделают не то, что от них ожидают?

- Хуже. Идти необычным путём - не преступление. Идти путём, который гарантированно подвергает риску миллионы людей - хуже, чем преступление. Это вне всяких границ. Знать, что находится в конце, и лезть туда ради выгоды. Своей, чужой - неважно. Те, которые гуськом ходят - думаете, среди них одни герои? Да ничего подобного! Героев один на миллион, и то - ради того, чтобы миллионы не погибли. Вы уверены, что ваши люди ходили ради миллионов других людей? 

- Не уверена, поэтому и хотела знать, ради чего они пошли. Что их подтолкнуло идти роковым гуськом, почему их, как магнитом, тянуло в опасное место. Можно застолбить опасные места какими угодно кошмарами, но людей это лишь раззадоривает. Разве не знаете, как людям нравится смотреть фильмы ужасов? Не всем, конечно, - однако, есть люди, просто помешанные на них.

- Есть, полно. Это сродни наркомании. Разновидность зависимости от острых ощущений. И что? Намного проще сказать, что находится в опасном месте? Вы так думаете?

- Проще. Чётко и ясно обозначить границы, без всякой метафизики, которая только сбивает людей с толку. И вынуждает лезть в опасные места, будто в кинотеатр. А жизнь, увы, не кинотеатр. Они думают, что играют роль, кто-то думает, что играет другую роль. Итог один. Бесконечные жертвы, потоки никому не нужной крови, разбитые судьбы. Это важно?

- Хм, я об этом подумаю. Вам удалось остановить хоть одного человека в этих местах?

- Думаю, да. Очень надеюсь на это. Иначе могло быть намного хуже, чем уже случилось. А могло быть и лучше, если бы эти люди понимали, куда идут.

- Зря вы думаете, что не понимали. Вы рассуждаете, как женщина - остановить идиота, который прётся сложить собственную башку за то, чего не понимает. Верней, не чувствует - потому что мужчины прекрасно понимают, а вот чувствовать не умеют. В том смысле, в каком чувствуем мы, женщины. Оно выставит рога вперёд и прётся, будто бык на красную тряпку. Ничего перед собой не видит, кроме красной тряпки. Просто красные тряпки бывают разные. Как и предупредительные флажки. Если вся проблема во флажках, то этой проблемы, по сути, нет. Она решаема. Уж поверьте, на протяжении всей истории человечества люди умели сообщить другим, чего нельзя делать. Где выход за грань, после которой никто в здравом разуме не гарантирует, что может произойти. Только представьте себе - нет гарантий. Ох, какое чувство риска! Мужчинам только и нужно чувство риска, чтобы взлететь до самых вершин. В своём воображении, конечно. Хочешь быть героем - будь, но там, где это действительно необходимо. А не там, где чужая башка заменяет собственную. И не для того, чтобы сложить чужую башку. Та башка, которая заменяет собственную, вряд ли слетит. А собственная и ещё пару десятков очень серьёзных голов полетят в один момент.

Смотрю на её разгорячённое лицо, которое всего за несколько минут превратилось в почти скульптурный - пусть и не классический - образ. Очень живой и рельефный, безо всякого намёка на неестественное совершенство.

- Может, вы нашли ответ на свой вопрос? И уедете сегодня же? 

- В том-то и дело, что нет. Вы нашли ответ на свой вопрос, и то - я уверена! - не полностью. Как минимум, о двоих можно сказать с уверенностью - это было здесь. А насчёт третьего я сомневаюсь. 

На миг застываю, озарённая внезапной догадкой. Или нитью, которая приведёт к разгадке судьбы третьего? И начать нужно не с мужчины, а с женщины. Именно женщина - связующая нить всех троих. Женщина, которая запуталась в сетях с трёх сторон.

- Идёмте в город, - вздыхает. - Я хочу прогуляться. Заодно посмотрим, что здесь к чему. И сделайте милость, не водите меня по тёмным закоулкам. Там ничего существенного, кроме вековой грязи. Она во все времена одинакова.

Глава пятая

Променад во мгле

Утренний город может быть красивым даже в полутьме. Кто-то просыпается, кто-то и не думал спать. По крайней мере, можно рассчитывать на то, что магазины работают. 

Прачечная на соседней улице уже вовсю кипит бурной деятельностью. Отдаём грязное бельё, - хотя в доме есть стиральная машинка. Моей гостье не терпится узнать, где же стирают лучше.

- Дома я всегда пользуюсь услугами прачечных. И в этом нет ничего зазорного. Всё вручают чистеньким и даже проглаженным. Вам нравится работать руками?

- Нравится, хоть и не всегда. Труд облагораживает.

- Работать головой - труд не меньший, а то и больший. Впрочем, вы правильно делаете. То, что сделаешь сам, намного ценней. Например, мои легко ставят пятна. Потому что прачечная всё выстирает. А если бы сами хоть раз узнали, что такое стирка - аккуратней бы жрали с чужих столов. Знаете, что такое презентационные обеды? Возможность налопаться на халяву, ещё и домой прихватить. Гадко смотреть, как уважаемые люди пихают себе в карманы то, что можно попросить. Стыдно просить, понимаете? Зато напихать в карманы не стыдно. После десятой рюмки халявного спиртного.

Возле почты настоящее столпотворение. Неужто не все успели разослать поздравления на праздник? Прячут лица, отворачиваются, хотя мы даже и не смотрим на них. Поглядывают вскользь, как будто не на людей, а на движущиеся предметы. Моя гостья решительно расталкивает толпу.

- Срочная телеграмма! Кто не спрятался - пеняйте на себя. Эй, почтальон, у тебя есть чистые бланки?

Почтальон сонно поднимает голову.

- Есть, а надо?

- Если спрашиваю, значит, надо. Бросай всё и пиши. Только разборчиво! «Дорогая сестричка приеду поздно не жди к ужину». Запомнил?

- К ужину. Запомнил. Нарочным будете отправлять?

- Чем быстрей доедет. И давай, не мешкай. Где здесь аптека хорошая?

- За углом, потом опять за угол, и аптека. У нас все аптеки хорошие. Вам что надо купить?

- Что надо, то и куплю. Будешь много спрашивать - отвечу так много, что не донесёшь. И газету давай. Будничную, воскресную, как у вас там?

- А вам про что? Про любовь, ужасы или посмеяться?

- Про всё и сразу! Я же сказала, будничную и воскресную. С понедельника по субботу одна газета, в воскресенье - другая. Ну, живо!

Почтальон снимает со стойки два экземпляра газет.

- Сами разбирайтесь, где будничная, где воскресная. И в той, и в другой всё и сразу. Только по-разному написано.

- Это мне и надо. Почтовый ящик почём?

- Бесплатно. 

- Ага, расскажи мне побольше. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Пришлёшь копию прайса по факсу, вот по этому адресу. И не дай Бог, твоя копия не совпадёт с другими! Лично проверю каждую строку.

Почтальон пригибается под стойку. Выходим с почты. На дверях висит панно из соломки. Останавливаюсь, как вкопанная. Моя гостья дёргает меня за руку.

- Что такое? Что вы там увидели?

- Ничего, самое обычное панно. Просто вспомнила цвета ваших фотографий. Помните лица тех мужчин? У первого - соломенный оттенок, у второго - тёмный. Гамма чёрного. Или серого?

- Серого. Из чёрного получился бы негатив. А с женщиной всё гораздо интересней. Сначала какой был оттенок?

- Светло-серый, соломенный и... ярко-розовый. Её лицо, как будто сгоревшее на солнце. 

- Точно. А потом?

- Вот этого я не помню. Будто стёрлось из памяти. Только размытое пятно. Помню, что лицо было намного красивей, чем на той фотографии.

- Неважно. Главное, точки пересечения найдены. И какой же из этого можно сделать вывод?

- Пока не знаю. Объективно рассуждая, никакого. Однако, если взглянуть с точки зрения фотографа....

- Кто фотографировал, понятия не имею. Важна последовательность. Светлый - тёмный. С мужчиной всё ясно. Был светлый, стал тёмным. Не чёрным, а серым. А теперь вспомни видео. Какое оно по цвету?

- Тоже соломенного оттенка. Если не считать мелких тёмных деталей.

- А куда ж без них! Главное, фигура. Её фигура. 

- Она светлая, с головы до ног. И большая тёмная бутылка в руках. Светло-коричневого цвета. 

- Гм. И что же там было, как вы думаете?

- В такие бутылки настоящее вино не разливают. 

- Абсолютно верно. Это пойло, как мы и говорили. Такого дерьма в любом супермаркете пруд пруди. Дёшево и сердито. Им даже отравиться нельзя - так, поблевать от передозировки. Особенно, если навернёшь на что-нибудь покрепче. Пошли, присядем. Боишься? Ничего, что я на ты?

- Ничего. Главное, чтобы вы не боялись. 

- Глупости. Так можно дожиться до отсутствия всяких скамеек в городе. Бред собачий. Чего только люди не придумают, чтобы отпугнуть самих себя от хорошей, нормальной жизни!

Усаживается на скамейку и закуривает, с вызовом глядя по сторонам. Прохожие даже не оглядываются. Достаю свои сигареты. Моя гостья одобрительно кивает.

- Отличный способ мгновенно снять аллергическую реакцию. А теперь я расскажу тебе, что случилось перед смертью моей подруги. Только не всё, а то, что знаю со слов других. 

Оглядывается через плечо. За нашими спинами - стена старого кирпичного дома. С плотно зашторенными окнами, без единого движения хоть одной занавески.

- Вот и славно, - вздыхает моя гостья. - И людям будет что молча послушать. Так вот, моя подруга в тот день повела своего хмыря в церковь. Исправляться, значит. Ну, и самой, видимо, нужно было пройти курс.... как ты сказала... для созависимых? А теперь представь себе, дорогая моя, что эти двое после занятий идут и покупают себе бухло. Возможно такое?

- Сплошь и рядом, ничего удивительного.

- Да, ничего удивительного. Кроме того, что покупала она. Без него. Где был он, как ты думаешь?

- Дома.

- Не доказано. Мы не знаем, где он был. Зато знаем, где они были вдвоём. Опять же, по чужим словам. Они гуляли в саду - или в парке? Чем сад отличается от парка?

- Понятия не имею. 

- Да ну! А я скажу тебе. Ничем, по большому счёту. Из любого парка можно сделать сад. Однако, не из любого сада можно сделать парк. Разный ландшафтный дизайн. 

- Мгм. Они просто гуляли? 

- А что ещё можно делать в саду? Или в парке? Просто гулять, взявшись под ручку - как мирная семейная пара. Это было до похода в церковь. Там они оказались ближе к вечеру. И уже после того моя подруга пошла покупать то голимое пойло.

Затягивается и выпускает шикарные кольца дыма.

- Хочешь знать, что произошло между ними в парке?

- Должно было что-то произойти, - раз ваша подруга не забыла о бутылке. 

Смотрит на меня, склонив голову - как на чудо несусветное с другой планеты. Помахивает рукой перед глазами.

- Я напишу про тебя стих. Может, хоть стих поможет понять искусство. Вот объясни мне, бабе с кошельком - как вы, творческие, друг друга понимаете? Сколько ни пыталась понять ваши разговоры - ни в зуб ногой, о чём вы там рассуждаете часами.

- Конкретикой это нельзя назвать. Чистые абстракции в поисках конкретного образа. Или мысли, которая не всегда отличается законченностью. Как и образ. Нет предела совершенству.

- Точно. А нужно знать предел. Мне рассказывали про художника, который двадцать пять лет - ни много, ни мало, двадцать пять лет! - рисовал одну картину. Слышала?

- Слышала, и даже видела. Потрясающая картина. Думаю, он и не мог её меньше писать. Это больше, чем искусство. Глубокое чувство внутренней ответственности за каждый штрих, за каждый мазок. Поиск правды, которую невозможно передать словами.

- Ой, да ладно.... Ну надо, так надо было, я ж не художник. А теперь хорошенько подумай и вспомни, как выглядела другая фотография моей подруги.

- Третья. Та, на которой видно её лицо без солнечного ожога. 

- Ну, ты даёшь.... И как же оно выглядело?

- Очень красивым. Простая элегантная причёска с мелкими цветами - обруч или ободок? А может, обычное украшение. Это важно?

- Абсолютно нет. А лицо? Возраст?

- Немного полнее, чем на фото с ожогом. Возраст... наверное, старше. Морщины были больше видны, но это не портило лица.

Достаёт из сумочки зеркало, смотрит в него под разными ракурсами.

- И зачем я, дура, его слушала? Вот скажи, ну почему мы, бабы, такие дуры? Слушаю тебя и чувствую себя красавицей. Такой, как была когда-то. До всех этих чёртовых экспериментов. У тебя ни одной пластики?

- Ни одной. Зачем? Нет смысла скрывать то, что и так вылезет. Рано или поздно. Тем более, женщины постоянно меняются. Стоит выспаться или....

- ... или привести себя в порядок после солнечного ожога. Моя подруга очень тщательно следила за собственной внешностью. Она умела это делать, и великолепно. Могла позволить себе выглядеть неряшливо, могла за пять минут превратиться в настоящую красавицу. Мужики ухлёстывали за ней, как за редким цветком. И всё не те, не те....

Поглядывает в сторону мусорного бака.

- Она вот в таких ящиках с одеждой могла найти то, что превращало её в кого угодно. Как любая женщина. Только в день, когда она и тот хмырь отправились гулять, нашёл он. И подарил ей. Так говорят. 

- Он сам себе подбирал одежду? Или она ему?

- Вот этого я не знаю. Есть мужики, которые упорно, несмотря ни на какие наставления, подбирают себе одежду сами. Ну, как подбирают... Хватают то, что считают подходящим. 

- Да, на первом фото пиджак явно выглядел с чужого плеча. На пару размеров больше в плечах.

- На один. Он был широкоплечий, но худой в талии. Поэтому пиджак выглядел больше, чем на один размер. В плечах один размер, в талии - другой. Удивительно?

Молчу, вспоминая, сколько раз я мучилась с подбором одежды. Из-за слишком стандартных размеров на разных участках тела. 

- Фабричный пошив, дорогая моя - жестокая штука. Клепают на массового потребителя, все отклонения побоку. А люди не куклы. У кого-то больше, там, где якобы должно быть меньше, и наоборот. Зато размеры второго мужика - какие они, угадай?

- Я не цирковой артист. Особенно когда фотография, будто на паспорт.

- О-хо-хо! Точно, как на паспорт. Ты часто улыбаешься на фотографиях для паспорта?

- Кажется, было раз. Может, всё дело в юности. 

- Ерунда. Лыбиться на паспорт никому и никогда не запрещено. Просто люди чувствуют серьёзность момента - те, кто повзрослей. А молодым, да, весело. Только улыбаются не все. И голову не наклоняют. Надо держать себя ровно.

- А разве наркоман может держать себя ровно?

- Хороший вопрос. Забудем о паспорте. Предположим, это была вырезка из более крупного фото. Как ты думаешь, он был высокого или невысокого роста?

- Сложно сказать, даже по ширине плеч. А там и плеч не было видно.

- Допустим. Вполне возможно, что ты не всё запомнила. В глаза обычно бросаются самые заметные детали. Другие почему-то упускаются из виду, сколько ни пересматривай. Футболку помнишь?

- Что-то, похожее на поло. С отложным воротником. И поперечными полосками. 

- Может, и поло, длина рукавов неизвестна. 

Замолкает, глядя на небо, неуклонно светлеющее. Киваю на мусорный бак.

- А что он подарил ей в тот день?

- Говорят, духи. Ты часто находишь духи в ящиках для одежды?

- Ни разу не находила. Если это уличные ящики, то всякое может быть. В магазинах всё стоит на своих местах.

- Правильно. А в уличные ящики могут зашвырнуть что угодно. Вот скажи на милость: ты бы взяла себе духи из уличного ящика? 

- Я даже со стойки не беру. Ни один человек в здравом уме не отдаст хорошие, качественные духи в сток. Тем более, швырнуть в уличный ящик.... Выглядит как-то странно.

- Ничего странного. Не понравились кому-то - швырнул да и пошёл. А действительно качественных духов по стокам, да, не найдёшь. Можно найти что-то похожее, но это будет лишь похожее, а не то же самое. В отношении духов похожесть вообще ничего не значит. Только точь-в-точь, а добиться точного соответствия не может ни один кустарный парфюмер. Я даже парфюмерами брезгую их называть. Хотя каждому товару свой купец. И ничего нет стыдного в том, что женщины покупают себе обычные духи. Так сказать, народных марок. Главное, не подделка. Всё остальное нормально.

Задумываюсь о том, с каким чувством её подруга могла принимать духи от своего кавалера. Пусть даже найденные в ящике для одежды. Поступок? Действие, которое она оценила, как галантный жест? Вопреки явной унизительности ситуации? Только действительно благородная женщина способна в такой момент закрыть глаза на всё остальное. И пострадать за своё же благородство....

- Ужасная ситуация, - вздыхает моя гостья. - Это чмо - только представь себе! - бредёт к ящику для одежды. Тут вообще принято мерить одежду на людях? Посреди парка или сада? Базар какой-то....

- Почему бы и нет? В их положении могло быть всякое.

- В его! Только не в её. Как настоящая дама, она должна была сидеть на скамейке, дожидаясь, пока её кавалер вернётся с добычей. И дождалась. Что он нашёл первым, как ты думаешь? Свои латы или её подарок?

Замираю на миг и подскакиваю, сражённая внезапной догадкой.

- То, что он нашёл, могло быть в кармане одежды. То есть, в одежде с карманами. Когда это произошло?

- Летом, в жаркую погоду. Однако, не забывай, что погода здесь очень переменчивая. Неважно, где были карманы. Важно, что он мог найти духи в кармане своей одежды. И нашёл, потому что долго искать не надо. Он же мужик, дорогая моя!

Глава шестая

Городская мода

Когда двум женщинам хочется есть - это хуже, чем смерч. Полки супермаркета выглядят привлекательней, чем полки в магазине косметики. Моя гостья берёт, почти не глядя, - или мне так кажется? Может, я привыкла долго присматриваться?

- Херня, херня, полная херня, - бормочет себе под нос, перебирая пакеты. - Вот это уже можно есть. Без вреда для фигуры. Можешь набрать овощей и фруктов. Зимой всё равно ничего толкового не доищешься. Тем более, здесь. 

Пробегается по рядам спиртного, пересматривает бутылки.

- Ой-ой-ой, даже угоститься нечем. Сколько?! За дрянь левой марки? Да они тут все с ума посходили.... Я даже и пробовать не буду. Только с головной болью не валялась. Ты видела эти пузыри? Да я такими пол мою. Быстро и качественно. Хм, теперь понимаю, отчего ты не пьёшь. Дудлить такую дрянь годами - какая печень выдержит?

- У нас есть настоящее, - робко подымает голос кассир. Моя гостья вперивает в него свои неуловимые глаза.

- А что ж ты его на полки не ставишь, а? Вот я, вся такая, приду и возьму дрянь. Выпью, заболею, а может, умру. Кто виноват будет? Мерчендайзер?!

- По-поставщик, - кассир пытается спрятаться под стол, но моя гостья вытаскивает его за волосы обратно.

- Поставщик?! Какой поставщик? Сколько у вас поставщиков одной и той же марки? Да хотя бы вот это вино. Или этот коньячок. Ты настоящий коньяк в глаза видал? И не увидишь. Потому что такие, как ты, придут и стырят бутылку настоящего коньяка. И подсунут вместо него дрянь кустарную! 

- Мадам, я принесу вам настоящий коньяк. Только не кричите....

- Не надо мне твоего настоящего коньяка. Если б я хотела настоящего коньяка, то пошла бы туда, где его продают. И не просто продают, а делают. Так что дай мне воды бутылку, только без сахара. Есть чистая вода?

- Есть, но не в бутылках, а в бутылях.

- Да пошёл ты со своими бутылями! Всё, я в этот магазин больше не приду. Пробей еду. И внимательно! Мне денег не жалко. Мне жалко тебя, которому давно пора подпалить хвост за неумение видеть дальше собственного носа!

Выходим из магазина. Верней, выхожу я, а она летит, как на крыльях собственного дождевика. Резиновые сапоги по моему размеру хлюпают об уличную грязь.

- Нет, ну ты подумай.... У такого раздолбая моя подруга пробивала бутылку пойла на кассе. Пробил, и даже глазом не моргнул. Ну что за люди, а?!

- Мадам, здесь всё иначе. Никому не интересно, что вы там покупаете и зачем. Покупаете - ну и всё, осталось только пробить и отсчитать сдачу. Думаете, он смотрит, что ставят на полки? 

- Смотрит! Иначе зачем ему глаза, когда он заменяет мерчендайзера?

- Ещё скажите, что он точно знал, когда придёт ваша подруга. И подсунул ей палёный алкоголь. 

- Почему бы и нет? Подобных случаев пруд пруди. Взял да и подсунул. И точно знал, когда она придёт.

- И даже знал, какую бутылку она выберет?

Останавливается, глядя на меня внезапно спокойным взглядом.

- Дорогая моя, это ты ходишь по магазинам, как вздумается. Большинство людей - и это абсолютно естественно! - ходят в определённом порядке. Берут с одних и тех же полок, одни и те же продукты. Ты где живёшь, а? Память прочисти!

Не восхищаться ею невозможно. Особенно когда она стоит посреди городской площади, - размахивая руками, как ветряная мельница. 

- В общем-то, ничего удивительного, - выговариваю неторопливо, чтобы собраться с мыслями. - Плохой алкоголь, допустим. А если бы его, действительно, купил кто-то другой? 

- Его бы не купил кто-то другой. Его бы убрали сразу после того, как моя подруга вышла из магазина. Страшная картина? И тем не менее, имеет право быть - как вариант действительности. 

Беру её под руку и веду на боковую улочку - подальше от площади, где начинают собираться зеваки.

- Зря, может, я ещё чем-то удивила бы местный народ, - вздыхает, запахивая свой дождевик. - Может, наконец-то выучатся пить как люди, а не как свиньи подзаборные. Сделай милость, не тащи меня. Вполне могу идти сама, без посторонней поддержки.

Высвобождает руку и гордо встряхивает волосами. Улочка не шире размаха её рук. Кивает себе за плечо.

- Пойдёшь гуськом? Или боишься?

- Лягнёте ногой - резиновых сапог не видать, как своих ушей. Ничего, что я на ты? 

- Да пожалуйста. Можно и на вы, даже без уважения. Терпеть не могу показухи. Сама умею показать, где раки зимуют.

Иду следом, едва уворачиваясь от грязи, летящей из-под её - или моих? - сапог. На улочке - ни одного человека. Как пить дать, все смотрят из окон, или делают вид, что не смотрят. А может, им просто наплевать.

- Раз, два, три, четыре, пять, - бормочет. - И так до двенадцати. На первом шаге нужно встать и сказать «Я алкоголик». А на втором?

- Понятия не имею. У алкоголиков и наркоманов разные программы.

- Ничего подобного! По сути, всё одно и то же. Двенадцать шагов. И за двенадцать шагов можно сделать из скотины человека?! Ты хоть одного такого видала своими глазами?

- Выходит, большинство только представляется...

- Конечно! Представиться несложно. Эти люди каждый день слышат о том, кто они такие. И даже повторяют. В чём суть?

- Повторить перед незнакомыми людьми. Это стыдно.

- А бухать, как свинья, не стыдно? Перед незнакомыми людьми?! Хоть убей, не могу понять. Ты видела хоть единое чувство стыда в его глазёнках? Ты себе представляешь чувство стыда именно в его глазах?!

- С трудом. Верней, вообще не могу представить. Шутовство какое-то....

- О! - моя гостья выбегает из улочки на перекрёсток. - Шут для прекрасной дамы! Особенно когда прекрасная дама верит. И смотрит во все свои распрекрасные глаза. Тут и зарыдать можно, упав лицом на пол. И даже бить себя в грудь - только не больно. А потом спокойно дожидаться, когда она принесёт заветную бутылку. И даже подогреть воду для ванны - у неё же спина больная!

Оборачивается и смотрит на мою походку.

- Что у тебя болит? Только честно!

- Спина. Давно и надолго. Можно сказать, наследственное.

- Плохо. Ну и Бог с ним. Даже ванну можешь принимать, когда с сердцем всё хорошо. А моей подруге в ванной стало плохо. Так плохо, что её увезли в больницу. Там она и отдала концы. Не прошло и пары дней после госпитализации. Представляешь, чем она могла надышаться?

- Представляю, чем, но не представляю, зачем. Она регулярно пила вместе с ним?

- Не знаю. Я с ними не пила. У нас есть только медицинское заключение. Есть то, о чём говорят даже не врачи. Вот и все дела, дорогая моя. Вот и все дела....

Пару километров до дома идём в полной тишине. Дороги пусты - даже авто не проезжают мимо. Казалось, город будто вымер. Идти по нему не страшно, а как-то странно. Много раз я ходила по пустым улицам, - но эта пустота кажется чем-то нереальным.

- Устала? - смеётся через плечо. - От меня устаёт даже кошка. И это нормально. Темпераментные женщины очень утомительны, а со спокойными скучновато. И что этим мужикам надо? Дрына хорошего. Идём, тебе поспать надо. А я просмотрю фотографии - может, увижу что-то искусственное. У меня глаз намётанный, даже без очков. 

Глава седьмая

Королевский полдник

«Мир изменился. Я чувствую это в земле, чувствую в воде...»

Слова из старой доброй сказки побуждают меня окончательно проснуться. Голова тяжёлая, мысли совсем перепутались от беспокойного и прерывистого сна. Словно я шла куда-то сквозь пыльный, тёмно-серый ветер - а может быть, клубы дыма? - так и не дойдя. Куда? Неужели в сказку?

Стоп. Вспоминаю, где нахожусь, и решительно усаживаюсь на постели. Почему я вспомнила сказочную королеву?

Потому что лицо подруги моей гостьи очень похоже на неё. Только и всего. И потому, что погибшая женщина верила в сказки. Или фэнтэзи? Неважно. Главное, что она потеряла чувство реальности. 

Сколько раз меняется мир за один день? Да миллионы! Опа, кажется, где-то я слышала эти слова....

Поднимаюсь по лестнице. Из-за двери несётся мощный храп. Стучу в двери. Никакой реакции. Разгоняюсь и выбиваю дверь ногой. Даже замок не повернула изнутри. Спит, как убитая.

Отчаянно трясу её за плечо. Приоткрывает один глаз.

- Ну, чего тебе? Сама не спала, и другим не даёшь? Даже и не думай, что я сегодня куда-то пойду. Хочешь, иди сама. Спать хочу. Дай одеяло потеплей. 

Вздыхаю, спускаюсь, беру из шкафа большое ватное одеяло. Затаскиваю наверх. Моя гостья сидит в постели, протирая глаза.

- Что ты мне приволокла?! Я просила нормальное одеяло, а не эту фуфайку. Ты хочешь, чтобы меня удар хватил? 

- Знаете что? Вам нужно, вы и подбирайте себе одеяло. Можете спуститься, с одеялами у меня проблем нет.

- Куда ж я денусь, конечно, спущусь, - бормочет, всовывая ноги в тапки. - А, чёрт с ним, левый, правый.... Что приснилось?

- Королевское пророчество, - гордо поднимаю голову. Она едва не падает с лестницы, но я успеваю подхватить её под руку.

- Ты мне такого не говори! Кто разбирается в королевских пророчествах, тот не я. Может, у тебя сигареты хреновые? Хочешь мои попробовать?

- Давайте, - достаю из кармана свою пачку, меняю свои простенькие на её элитные. - Курить будем прямо на лестнице?

- Дверь открой. Я за подушками сбегаю, иначе задница болеть будет.

Открываю двери настежь. В прихожую и на лестницу врывается поток влажного холодного воздуха, который мгновенно разбегается по комнатам.

- Вот теперь можно курить и выкуривать, - гостья кладёт подушки на среднюю ступень лестницы и усаживается, скрестив ноги. - Давай, рассказывай свои сказки. Много их у тебя?

- Как у всех нормальных детей. Ваши дети любят сказки?

- Да обожают! Какой ребёнок их не любит? Про короля Дроздоборода знаешь?

- Знаю, но не помню. Он был злой. 

- Злой?! Ну-у, я бы так не сказала. Типичный придурок с короной на голове. У него были нехорошие глаза?

- Очень нехорошие. Я фильм видела.

- У-у, фильм - это сильно. Фильм так можно снять, что дети месяц нормально спать не будут. И что такого, казалось бы? Смотришь - отличный фильмец, никакого насилия, никаких кровавых сцен. А дитё плачет. И что, режиссёру башку снимать? Нет, конечно. Он сделал всё, что мог. А с ребёнком интересно потолковать про взгляды злого дядьки. 

С интересом поглядываю на её мясистые, порозовевшие руки.

- Что, нравится? - крутит кистями рук фонарики. - А ты мне ватное одеяло тащила, дурёха. Если кровь приливает к рукам, значит, сосуды приходят в норму. Осталось только ноги согреть. У тебя горчица хорошая, буду парить ноги каждый день. Помогает, не помогает - главное, что мне помогает. 

Она затягивается моей сигаретой и кривится.

- Горькая! Как такое можно курить вообще? Всё равно, что перцу в папиросную бумагу завернуть!

- А ваша слишком сладкая. Хоть и вкусная.

- Сладкая.... Горькая.... Фу ты, ну ты. Тебе самой нравятся твои сигареты?

- Нравятся. Привыкаю к одному типу табака. Надолго, а потом что-то происходит, и я меняю вкусы.

- Нормально. А что происходит? 

- Понятия не имею.

Хохочет, с удовольствием затягиваясь горькой сигаретой.

- Я бы сказала, пряная. А пряности бывают разные. Тебе что больше нравится - перец или кориандр?

- Всё хорошо по вкусу. Даже ваши сладкие сигареты. 

Задумывается, выпускает дым длинной струёй с облачком.

- О вкусах не спорят. А мы будем спорить, и часто. Моя покойная подруга совсем не умела спорить. Всё соглашалась, соглашалась с теми придурками. Нечего с ними соглашаться. Хоть у одного из них морда стоит выделки?

- Ну, как вам сказать.... Изначально негодный материал.

- Вот! - она поднимается во весь рост. - А теперь пойдём на кухню. Приготовим суп с перцем, или что ты там сегодня хочешь?

- Аппетита нет, - вздыхаю, спускаясь следом за ней. Оборачивается и грозно глядит на меня.

- Отлично. Отлично. Нет аппетита, - значит, жрать буду я. И так буду жрать, что у тебя слюнки потекут. Иди, хлеб нарезай. Я за бульоном растворимым. Видишь, какая запасливая?

Ставлю кастрюлю воды на огонь и достаю пачку лапши. Заходит в кухню, пристально разглядывает пачку.

- Хм, пожалуй, подойдёт. У меня с собой сушёное мясо. А знаешь, зачем растворимый бульон? Просто так, для вкуса. Вдруг мясо пересушено? Я ж ещё не пробовала....

- Так попробуйте. Что вам мешает?

- Если попробую, - съем всё до того, как бульон закипит. Можешь закидывать. Сначала бульон, потом лапшу. И дождись, пока все комочки полностью растворятся. 

Закидываю бульон в кипящую воду и неторопливо помешиваю.

- Правильно. Спешить не надо. Спрячь от меня этот пакетик с мясцом. Да, себе в карман. И карман застегни. Кидай лапшу. И дай сковородку, я лук поджарю. Нет, лучше чеснок. 

- То и другое, - достаю из холодильника овощи. - А морковь?

- В гробу я видала эту морковь. Натри отдельно, и добавь немного соли. Можно с лимонным соком. Нет лимона? И как же я диету соблюдать буду?

- На морковном соке. С солью. 

- Хм, пожалуй, да.... Морковный салат в собственном соку. Запишу себе в книгу рецептов. Просто и вкусно. Сахару не добавляй. 

Пока она помешивает суп, распаковываю мясо и принюхиваюсь.

- Несвежее. Не то чтобы очень, но....

- Но? Для всяких «но» нужен перец. Хорошенько пересыпь солью и перцем. Дай постоять. Пусть сок пойдёт. Потом слей сок и кинь мясо на сковородку. Только сначала лук и чеснок. Сок не выливай! Слей!

Пристально наблюдает за моими манипуляциями, качает головой.

- Руки, руки....Крюки. Что с тебя возьмёшь, сонной? Может, кофе?

- Хватит пока. С руками как-нибудь сама управлюсь. Каждый день над этим работаю. 

- Ну-ну. А куда ж ты денешься с больной спиной. Не будешь работать руками - ноги откажут, а потом и голова. Видала и такие случаи. Давай, давай. Как получается.

Ходит по кухне туда-сюда, нетерпеливо поигрывая массивным браслетом. Подносит его к окну, смотрит в круг. Ухмыляется.

- Говорят, полным женщинам не идут массивные украшения. Может, что потоньше прикупить? Как думаешь?

- Да покупайте что хотите. Руку не давит?

- Давит. А я беспокоюсь о кровообращении. Выкинуть его, что ли? Надоел уже....

Искоса поглядываю на браслет. Я бы такой носить точно не стала...

- Да, модель отстойная, - кивает. - Пузатый, камешки овальные. А сейчас в моде какие? Знаешь?

- Не знаю. Меньше всего интересуюсь овальными камешками. 

- Зря. Хотя... может, и хорошо. Всё хорошо в меру. Если закину браслет в ящик для одежды - меня не повяжут?

- Ну, как вам сказать.... Мало ли что может произойти - после того, как вы закинете браслет. А его кому-то носить. Если понравится.

- То-то и оно, голубушка. То-то и оно. Отвезу домой, пусть переплавят во что-то помодней. Не хватало ещё из-за какого-то несчастного браслета в каталажке ночь коротать. 

Разливаю суп по тарелкам, раскладываю ложки. Счастливо вздыхает и усаживается за стол. Кивает на хлеб.

- Ешь давай, и побольше. Я фото пересматривала. Ничего нового не увидела. Ты что-то вспомнила?

- Вспомнила, верней, представила себе. Надеюсь, вы....

- И не надейся. Говори, как есть - представила, так представила. Представлять не запрещено. Итак?

- Те двое мужчин были ещё чем-то похожи, кроме взглядов. Как будто сводные братья. 

- Не как будто, а точно. Я сама мучилась-мучилась над этим сходством, и никак не могла найти чёткого пояснения. А теперь вижу. Кто старший? Соломенный или серый?

- Серый, - говорю задумчиво, помешивая лапшу в супе. - А может, соломенный. Вся беда с пиджаком. И знаете, почему? Потому что у соломенного пиджак с чужого плеча. 

- Хо-о.... Пиджак с чужого плеча. Чем старше брат, тем шире плечи? Так?

- Не обязательно, - смущённо кручу в руках ложку. - Я как-то не подумала .... Действительно, старшие братья могут выглядеть моложе младших. Или меньше по размеру.

- Точно. Это бывает сплошь и рядом. Ох! Тот, что серый, был старше, но младше. Как вам такой вариант?

- Отличный вариант. А кто раньше появился - старший или младший?

- Серый. Соломенный появился позже.

Задумывается, отодвигая тарелку. Наливает себе полный стакан воды и выпивает залпом.

- Соломенный, дорогая моя, появился раньше, но позже. А серый - ниже, но выше. Пока не упал в грязь и не вымазался с головы до ног. 

- А соломенный, значит, весь из себя такой чистенький, аж плеваться хочется?! - подвигаю к себе её тарелку и начинаю громко прихлёбывать. - Вы видели, как он улыбался? Хорошие люди так не улыбаются! Он что-то задумал, стоя на той террасе!

- Где?! - она вскакивает, едва не уронив на колени тарелку с хлебом, и тут же усаживается обратно на табурет. - Действительно, на террасе. Это не балкон. И не веранда. Чистой воды терраса.

- Не чистой. Верней, чистой была только терраса. И кофточка вашей подруги. А тот, в горчичном пиджаке.... Упс. Я вспомнила. Ваша подруга сидела не на террасе. Что-то вроде карусели. А может, подвесной .... подвесного.... как его? В горах на нём катаются.

- В горах.... Там не было гор, дорогая моя. Карусель - да, пожалуй. Закружили голову моей бедняжке, кобели подзаборные.... Спекла себе личико, а потом ещё пошла на карусели кататься. Да я б с таким лицом даже за порог не вышла бы! Даже шляпку не надела!

- Значит, отчаянной была ваша подруга. Взгляд помните?

- Конечно, помню. В этом вся и соль. 

Некоторое время молчим, попивая остывший чай. Моя гостья поглядывает наверх.

- Эти фото заколдованные какие-то. Сколько ни смотри, постоянно видишь по-разному. Объясни мне, знаток искусства.

- Всё нормально. Никакого колдовства. Вы видите то, что можете видеть, в определённый момент времени. Только потому, что ваше сознание воспринимает часть информации, а лишнее закидывает в подкорку. 

- Под корку.... Отличное пояснение. Итак, моя подруга на карусели, её кавалер на террасе. Допустим, они фотографировали друг друга. Почему не фотографировались вместе?

- Плохая примета. 

- Вау! Ты действительно начинаешь мыслить категориями суеверных людей. И что? Плохая примета?! Да сотни, тысячи раз я фотографировалась, с кем захочу, - на качество отношений это не влияет. Имеет значение то, что человек думает о происходящем. Почему женщины считают плохой приметой фотографироваться с мужчинами?

- Это якобы к расставанию. Значит, ваша подруга хотела иметь с ним что-то большее, чем просто интрижку.

- Допустим. А может, просто не хотела стоять с ним рядом?

- А может, они просто не хотели давать фотоаппарат посторонним?

- А может, он был женат. Ещё проще и реальнее. Хотя, и та, и другая версия имеют право быть, - причём обе одновременно. В некоторых местах и я бы не решилась давать фотоаппарат посторонним. Вкусный чаёк. У тебя настольные игры есть? Буквы, цифры? Мне надо пальцы размять. 

Развлекать заезжую гостью из высших кругов, оказывается, не так уж дорого. Всего лишь немного диковинки. А может, я действительно её недооцениваю? Или мало знаю, - что в моём положении просто великолепно....

Глава восьмая

Женские капризы

Играть в слова с человеком издалека, пожалуй, нереально, - если партнёры по игре мыслят по-разному. Слова приобретают настолько разное значение, что порой диву даёшься. Моя гостья сидит над скрабблом в глубочайшей задумчивости. 

- С чего начинать? - спрашивает недоумённо.

- Выложите любое слово.

- Вот так взять и выложить любое слово?! А может, ты начнёшь?

- Неа. Вот так взять и выложить любое слово. Хотя бы тему задайте.

- Нет, ты задай.

- Хорошо. Духи.

- Духи... Мгм. Духи. С какого духа начнём?

- С винного.

- Ну ты и загнула...

Берёт с дивана подушки, укладывается на спину и закрывает глаза.

- Чем пахнет винный дух? Обычным перегаром. Что ты ни пей, дорогая моя, а на выходе обычный перегар. 

- Я не пью. И вы не пейте - по крайней мере, сегодня. С вами просто невозможно говорить на абстрактные темы!

- А не надо на абстрактные. Давай конкретно. И вообще, эта игра ужасно скучная. Выкладывай да выкладывай - смысл? Вот я сейчас лежу, спинку расслабляю. И тебе советую. Ложись по ту сторону доски. Подушку бери под голову. И расслабляйся. Думай, о чём хочешь. 

- О чём хочу? Вслух?

- Вслух не обязательно. Когда подумаешь, скажешь.

Некоторое время лежу молча, бродя мыслями то туда, то сюда. Наконец, поворачиваю голову к ней.

- Вы говорили, что ваша подруга принимала ванну. Что у неё была больная спина. И что её забрали на скорой прямо из ванны. 

- Да, так говорят. Я не видела. Тебе часто бывает плохо в ванной?

- Редко. Я стараюсь вообще не принимать ванн. 

- А почему, если редко?

- Потому что всякое может быть.

- Глупости. Ванну надо принимать, я тебе говорила. Ты своё сердце хорошо чувствуешь?

- Да, отлично. Если мне что-то в нём не нравится, то ванну не принимаю. Как бы ни болела спина.

- Вот! - садится на ковре. - А моя подруга почувствовала себя плохо и полезла в ванну. Это вообще ни в какие ворота! Ты представляешь, какой должен с бабой случиться бзик, чтобы она, в плохом самочувствии, легла в полную ванну горячей воды?! Даже если бы она хотела сама себя прикончить - зачем растягивать надолго? 

- Ваша подруга не хотела сама себя прикончить, я уверена в этом. Такие люди, как она, не устраивают сцен. 

- Да уж, да уж, - смеётся. - Плохо ты знаешь женщин. Сразу видно, что подруг у тебя мало. Или давно не было. Угадай, что она сотворила с теми духами, которые он ей подарил. Ни за что не догадаешься.

- Догадаюсь, - встаю во весь рост. - Она вышвырнула их в мусорное ведро. Тихонько, пока он не видел. Потому что ваша подруга была очень тактичной женщиной. 

Моя гостья медленно, очень медленно переворачивается на живот и поднимается с ковра. Волосы свисают на лицо и щёки, как платиновая пелена.

- Ну знаешь, психотерапевт.... Так мою спину ещё никто не лечил. Может, сменишь специализацию? Могу тебя устроить в массажный салон.

- Нет уж, увольте! Разминать чужие спины не входит в мои профессиональные планы. Я ничего не смыслю в позвоночнике. А это чрезвычайно хрупкая штука.

- Да, точно. Не умеешь - не берись, ты правильно рассуждаешь. Тактичная женщина.... Ох уж мне эти тактичные женщины.... Я б ему тактично пояснила, что чужая бутылка в кармане - это не просто плохо, а чрезвычайно плохо. Только пояснила бы не словами, а сковородкой по пальцам.

- Ух ты.... А ведь это неплохой способ избавления от наркотической зависимости! Хотя бы на пару недель.

- Даже больше. Двойной удар, дорогая моя. Двойной удар.

Нарезка овощей и фруктов - не самое любимое занятие. Потому что настоящие хозяйки режут красиво, тоненько и даже фигурно, а у меня получаются увесистые, неодинаковые ломти. Тонкая нарезка - эстетика вкуса, толстая нарезка - чистый вкус....

- Я бы научила тебя резать, как все нормальные люди, но вижу, что твои руки безнадёжно растут не из того места. Что ж, съедим и так. А теперь сосредоточься и сделай мне два тонких ломтика огурца. Не спеши.

Выбираю самый острый нож, подтачиваю, примериваюсь и через пару минут подаю то, что она просила.

- Ну, сойдёт, - оглядывает ломтики скептически. - Пошли, мне игра в слова очень понравилась. С цифрами у тебя полный бардак, ну и Бог с ним. Не всем же быть математиками, кому-то надо и язык беречь.

Ложится на подушки, закрывает глаза и накладывает на них огуречные ломтики. 

- Можешь выкладывать, - закидывает ногу на ногу. - Что ещё мы сегодня не выложили?

- Глаза. Всё про глаза. У вашей подруги были очень необычные глаза.

- И чем же они были такие необычные? Можно подумать, в этих краях у каждой бабы вместо глаз блюдца. Ты знаешь, сколько женщин мечтает о больших глазах? Потому что этим скотам под культурным названием «мужчины» нравятся глазастенькие. Вот скажи, в чём логика? Говорят, что мужчины любят глазами....

- То есть, мужчины, которым нравятся большие глаза женщины, хотят любить ушами?

Даже под огуречными ломтиками заметно, как шевелятся её ресницы.

- Да, они хотят любить ушами. Не умеешь любить ушами - прищурь глаза. Как бы ты назвала глаза моей подруги на языке искусства?

- Искусство.... С точки зрения косметики - миндалевидные.

- Да. В точку. Миндалевидные глаза, на которые нужно очень и очень осторожно накладывать тени. Перестараешься - глаза потеряешь. А большеглазым хоть бы что. 

- Ну, не совсем так. Всё зависит от глубины верхнего века.

- Ну, ты сегодня в ударе! Чем глубже верхнее веко, тем проще с тенями. О чём говорит глубина верхнего века?

- Если по физиогномике, то об уровне артистизма.

- Об уровне артистизма говорит высота бровей. Чем глубже верхнее веко, тем больше склонность человека доверять другим.

- Почему же ваша подруга доверилась этим двум?

- А кто сказал, что она доверилась?

 

Читатель, на тебя когда-нибудь падала огромная тётка? 

В далёком детстве, когда мы с моим школьным другом играли в снежки, я случайно поскользнулась. Мой друг лепил уж слишком несуразные комья снега и швырял мне их куда попало. У мальчиков такое бывает: на них словно что-то находит, отбирающее всякий здравый смысл. Нужно или хватать с дороги кусок льда, или бежать куда подальше - а лучше и то, и другое.

Я была бы не я, если б не нашла превосходные куски льда и не начала прицельно швырять их в малолетнего идиота. Всё шло замечательно. Мой противник по снежной битве пригибался к земле, закрывал голову руками, вереща, как поросёнок. И тут.... 

Меня накрыло что-то тёмное и очень тяжёлое. Такое тяжёлое, что я едва могла пошевелиться под его весом. Оно шумно, парко дышало, - как огромный бурый медведь. Да, именно бурый медведь, но в кремовой дублёнке....

Выползать из-под медведя, ещё и в дублёнке, решится только идиот. В отличие от моего незадачливого друга, идиоткой я не была. Удобно устроившись под медведем, я откопала крохотное отверстие для дыхания и начала отчаянно плеваться снегом.

- Мама, мама, отпусти её, она больше не будет! - пищал мой друг издалека. В доказательство его слов я выставила из-под медвежьего бока руку с красноречивым жестом. Сначала одну, потом вторую.

И тут надо мной разверзлось необъятное голубое небо. Подняться в такой красоте и увидеть посиневшую бабью рожу - ничуть не странно. Даже закономерно и вполне объяснимо. 

Огромная тётка закатившимися глазами смотрела на облака. Волосы цвета махаон распустились вдоль шарообразной фигуры. Кремовая дублёнка едва сходилась в застёжках. Из-под неё, пышными складками, аж до самой земли, спускался подол чёрного платья. 

- Да, я больше не буду с ним играть! - крикнула я и побежала через высокие сугробы к мотелю, который в тот момент показался мне роднее дома....

Когда процесс психотерапии выходит из-под контроля самого психотерапевта, можно ли это считать маркером нарушения границ между психотерапевтом и клиентом? Безусловно, - потому что контроль над процессом обретает клиент. Как говорится, свято место пусто не бывает.

Именно в такие моменты я останавливаю сеанс. Безоговорочно, - не прислушиваясь ни к одному возражению и попыткам клиента манипулировать мной, как ёлочным украшением. Тем более, наваливаться на меня глыбой, которую я даже не в состоянии сдвинуть с места без вреда для собственного здоровья.

Моя гостья лежит на диване, как на психотерапевтической кушетке, - положив ноги на несколько подушек так, чтобы они находились выше головы. Я сижу позади неё, видя только её макушку с тёмными, непрокрашенными - а может, отросшими? - корнями. Сижу на полу, - так, как мне удобно, - листая огромную толстую книгу с рисунками в стиле чёрно-белых гравюр.

- Почему ты молчишь? - спрашивает. - О чём читаешь?

Дожидаюсь, пока она хотя бы одним корнем прочувствует ситуацию. Затем прокашливаюсь и тихо, спокойно говорю:

- Вы часто читаете Библию?

Теперь замолкает она, - даже как будто перестав дышать.

- Не часто. А зачем? Это обязательно?

- У Бога нет обязанностей, - только то, чего вы искренне хотите сами. Не думайте, что я собралась читать вам проповеди. Как вы воспринимаете библейские истории? Как мифы или часть истории далёких предков?

- Хороший вопрос. Я об этом не задумывалась. А там есть что-то интересное?

- Есть, и даже несложное для чтения. Например, история Адама и Евы....

- Тю-ю, так я её триста раз читала! Хотите знать моё мнение? Адам - настоящая сволочь! Как все мужики. Ева у него виновата! А яблоко кто жрал? Одна Ева?!

Вот почему я всеми силами, до последнего, уклоняюсь от сеансов женской психотерапии. Этот процесс, как и женщину, контролировать невозможно. Никогда не знаешь, и даже представить себе не можешь, что произойдёт через минуту. 

Может, я действительно не умею консультировать женщин?

- Как вас зовут? Вы так и не представились за всё время нашего знакомства.

- Вы и не спрашивали. А ещё Карнеги читаете...

- Вы не представлялись, я и не спрашивала. Вспомните, где находитесь.

- Ах, ну да.... Куда уж мне, со свиным рылом.... Так что вы там про Библию? Адам, Адам. А про Лилит не хотите вспомнить?

- Обойдёмся без Лилит. Или вы хорошо знаете апокрифы?

- Да ну вас в баню! - взвизгивает. - С таким психотерапевтом и придурков не надо! Какие, мать вашу, апокрифы?! Вы хоть сами понимаете, о чём говорите?

- Я-то понимаю. Важно знать, понимаете ли вы.

- Понимаю, нечего из меня дуру делать. Ладно, Лилит так Лилит. Он ведь гулящий был, Адам. Как и все мужики. Только про это в официальной версии ничего не говорится.

- Вы больше доверяете неофициальным версиям? 

Приподнимается, оглядывается на меня через локоть.

- Вы психотерапевт со стажем, и не знаете, как люди любят слушать всякие сплетни?! Хлебом не корми! Особенно, когда сплетня попадает - как вы сказали? - в подкорку! Вот!

Падает на подушки с видом исполненного долга. Судорожно всхлипывает.

- Да, бесстыжая, гулящая, лживая, подлая тварь! И это после всего, что я для него сделала! Лучшие годы, голубушка моя - лучшие годы моей жизни коту под хвост! Коту под хвост! И что я теперь такое? А?! Старуха у разбитого корыта?! Куда мне жизнь свою девать, энергию, ум, вдохновение - не слабей, а во сто крат сильней, чем у вас! Вы тут сидите одна в глуши, прячетесь от людей, как напуганный маленький зверёк, - а я, между прочим, среди людей кручусь каждый день, изо дня в день! Думаете, это всё, что я могу сделать?! Да я ещё горы в состоянии свернуть! 

- Погодите, погодите сворачивать горы, - успокоительно кладу руку ей на плечо. - Может, поэтому вы так страдаете из-за болей в спине и высокого давления?

- Точно. Вот точно, как рентгеном! Всё-таки у вас добрая душа, дорогая моя. Слишком добрая душа, и ради этого меня Бог вам послал. Чтобы вы знали, как защищаться от лживых и подлых тварей. Нельзя с ними по-хорошему. Не понимают они. Слабой будут считать, а слабые им не нужны. Так, поиграться на стороне, для разнообразия. 

Накручивает на палец свой платиновый локон. Задумчиво листаю книгу. Её слова ничуть меня не задевают. Всего лишь потому, что эта тема для меня - давно пройденный урок....

- Вы часто думаете о добре и зле? - спрашивает.

- Раньше думала часто, сейчас реже. Устаю умирать каждый день. Иногда хочется пожить чуть дольше. А вам?

Встаёт с кушетки, закрывает лицо руками, выбегает из гостиной. Громкий топот ног на лестнице, хлопок двери. Облегчённо вздыхаю. Теперь можно спокойно попить чай и не переживать о том, что будет дальше. Хотя бы в ближайший час...



Глава девятая

Ретро на мосту

Поразительная тишина в доме с утра меня даже не смущает. Уверена - моя гостья ещё не уехала. Более того, теперь у неё в несколько раз больше поводов остаться, чем пару дней назад - когда она впервые переступила мой порог.

С утра, пока она всё ещё спит - или делает вид, что спит? - неторопливо просматриваю фото и медицинские заключения, которые как будто случайно забыты на моём столе. Что ещё может волновать её после вчерашней встряски?

Гляжу на фотографию мужчины в горчичном пиджаке. Ну конечно. Иначе и быть не могло. Мелодрама с печальным финалом началась именно с его появления - в определённом месте, в определённое время.

И это место - ближе, чем я могла предполагать. Это место здесь. Как же он сюда попал и почему? Стоял ли он на том мосту, - а может, висел на руках, исполняя невероятные трюки заезжего эквилибриста?

Безусловно. Его взгляд, поза, улыбка на фото даже и не намекают на готовность расстаться с жизнью. Он как будто не понимает, где находится - исполненный самоуверенности, желания взять реванш. Причём не собственными силами, а за счёт женщины, которую удалось запугать....

С трудом представляю себе, чтобы такой тип мог добиться чего-либо способами, которых у него нет в арсенале, и быть не может. Он добивался своего тем, что испытывал на себе сам. Он был готов к определённому развитию событий, - как будто действуя по заданной программе. 

Подобные люди - фаталисты. Это есть обратная сторона их проторенных дорожек, приводящих к закономерному финалу их собственной жизни. В какой-то момент они совершают глупейшую ошибку. Настолько предсказуемую, что даже не хочется уделять этой ошибке сугубого внимания. Она заложена в их мозгу, как программа самоуничтожения.

И вот, представить себе только, что подобный тип висит на мосту - а у тебя в руках молоток и ножницы. Молоток для пальцев, а ножницы для резинки. Смотришь на него сверху вниз и несколько минут наслаждаешься его мутным, остановившимся взглядом.

А потом кладёшь инструменты в карман и уходишь. Потому что на мост уже мчится королевская конница....

Моя гостья появляется внизу так неожиданно, что я чуть не сбиваю слово на доске для скраббла.

- Чей туфля? - вопрошает грозно, держа свою любимую лаковую обувь за шпильку. Смотрю на неё, как на явление дикой природы.

- Мадам, вы научились тихо передвигаться, но совсем забыли о том, как выглядит ваша обувь.

- Моя обувь?! - сдвигает брови на переносице. - Моя обувь, голубушка, уже почищена, отремонтирована и лежит в коробке. А это не моё! Говорите, у вас нет в шкафу привидений? Тогда что это?!

Вынимает из туфли что-то маленькое, серое, похожее на обрывок бумаги. Подхожу ближе. Гостья двумя пальцами держит за крыло засушенного мотылька.

Если я давно не смеялась, то сейчас мой смех - как стакан холодной воды на её перекошенное гневом лицо.

- Мадам, он даже не разговаривает и не летает по дому. Выбросьте, да и все дела.

- Выбросить?! Вот ещё придумали! Возьму его в свою коллекцию редких привидений. Господи, а если б у меня в шкафу висела шуба....

- Думаю, он прилетел как раз на дым ваших сладких сигарет. От них же и сдох. Так что у вас есть в арсенале прекрасное средство борьбы с домашней молью.

Она бросается обнимать меня, не выпуская из рук туфли.

-  Да, я не выдержала и покурила в своей комнате. Вы не рассердитесь, дорогая моя?

- Что вы! Ваше вчерашнее состояние понятно и простительно. А туфля.... Вы ведь нашли её у порога, признавайтесь.

Лукаво поигрывает блестящими глазками.

- Вам нравится? Хотите себе такую же?

Подвожу её к шкафу в прихожей, открываю дверцу.

- Ну, и зачем мне третья туфля?

- Ого! - всплёскивает руками. - Так вы действительно знаете цену высококлассным вещам. Берегите, как зеницу ока, и никому не отдавайте. Что будем делать с этой? 

- Подождём хозяйку. Кто-то ведь её потерял. Или намеренно поставил на наш порог. Может, пример креативной дистрибуции? 

- Чего только не придумают! - ворчит моя гостья и запихивает туфлю в пакет. - Выставлю обратно, пусть забирает.

- Нет, погодите. Поставьте в прихожей. А я поставлю чайник.

 Едва чайник начинает мягко шептать, в двери стучат. Моя гостья решительно идёт открывать.

- А, явилась! Только тебя здесь и не хватало. Заходи, заходи.

В дверь проскальзывает невысокая, изящная женщина. Пальто расстёгнуто, волосы цвета махаон растрёпаны и взъерошены.

- Да как ты посмела здесь появиться? - моя гостья наступает на неё, как огромная наседка. Визитёрша поднимает руки, - но так, словно готовится выцарапать ей глаза. 

- Дамы, дамы! - хватаю их обоих за плечи. - Здесь не место для драк. Может, поговорите спокойно?

- Спокойно?! - ахает визитёрша. - После всего, что случилось с моим мужем?

- Её муж! - моя гостья гневно поводит плечами. - А что-нибудь ещё тебя интересует, - кроме твоего драгоценного супруга?

Визитёрша достаёт из сумки расчёску и приводит волосы в порядок. Глаза яростно сверкают. 

- Да, я появилась здесь, имею на это полное право! А вы почему вмешиваетесь в нашу беседу?

Смотрит на меня тёмным косым глазом. Усмехаюсь.

- Для того, чтобы вы не расцарапали друг друга, как бешеные кошки. Сделайте милость, пройдите на кухню. Там и поговорим.

Обе судорожно вздыхают, но уверенной походкой идут за мной и садятся у стола. Достаю печенье.

- Угощайтесь, несладкое. Чайник вот-вот закипит. Что случилось с вашим мужем.... фрау... как вас там?

- Никак, - гордо вскидывает голову. - Фрау, так фрау. А лучше сеньорита, мне так больше нравится.

- Как хотите. Итак?

- Этот старый дурак попёрся сюда на рыбалку! И пропал!

- Прекрасно, - вздыхаю, поглядывая на мою гостью. Она расправляет на коленях своё платье, поигрывающее разноцветными бликами. 

- Да уж, прекрасно, - вздыхает мне в тон. - И ты пришла просить помощи? После того, что случилось с моей подругой?!

- А что случилось с вашей подругой? Ничего особенного. Я не имею привычки лезть в чужую жизнь. Она сама её выбрала.

- Дорогая моя, - гостья наклоняется к ней поближе, - могу точно так же ответить: твой супруг сам попёрся сюда удить рыбу. Никто его за уши не тащил. А теперь от ухи не оттащишь? Или где он у тебя там болтается?!

- Я не знаю, - всхлипывает, закрывая лицо руками. - Если бы знала, пришла бы? 

- Моя подруга тоже к тебе приходила. Что ты ей сказала?

- Ничего, - пожимает плечами. - А что я ей могла сказать? Вы видели чмо, которое крутилось рядом с ней? Я бы такого даже на порог не пустила. Заставила бы мыть полы где-нибудь в залётном кабаке. Всё, на что способен. Зато мой супруг....

- Ой-ой, - вздыхает гостья. - Не пойду я вылавливать твоего старого хрена из реки, где невозможно утонуть. По берегам бродила?

- Бродила. Звала. Не откликается.

- Значит, не хочет откликаться. Так у вас водится?

Фрау с махаоном смотрит на меня, словно ищет поддержки.

- А вы что скажете? Вы ведь бываете на мосту.

- Бываю. Вашего супруга я там не видела. Может, он удил рыбу с моста?

- Запросто. И знаете, у него превосходно получается. Только не думайте, что он прыгнул оттуда. Слишком тяжёлый, а приключения любит искать в других местах.

Достаю из кармана фото. Гостья аж подпрыгивает на стуле.

- А этот тип мужской красоты вам более приятен?

Фрау с махаоном хватается за голову и смотрит в стол - на фото, лежащее перед ней.

- Красивый, а что? Глазёнки, правда, лихие.... но мужики бывают разные. Ну и змей! Как пить дать, он моего супруга на рыбалку подбивал.

- И когда ты устанешь врать, - вздыхает моя гостья. - Сдох он давно. Ослеп и сдох, как вшивый кобель. Туда ему и дорога.

Фрау с махаоном изгибает голову, как редкая порода змеи.

- Сдох?! Убили его! Убили! Потому что надо умирать, когда тебя просят об этом, а не когда требуют! 

- Так вперёд, - моя гостья вытягивает ноги под столом. - Чужим советы раздавать - не мешки ворочать. Только здесь не подыхай. Нам и без тебя достаточно бабьих привидений.

Фрау с махаоном улыбается неожиданно мягкой и мирной улыбкой.

- Я помогу вам, вы поможете мне. Убивать друг друга из-за мужиков глупо. Хотите тортику?

Идёт в прихожую, возвращается с большим пакетом.

- Свежайший, - ставит на стол и рыщет глазами в поисках ножа. Подаю её большой хлебный нож и равнодушно смотрю, как она отрезает по приличному куску торта себе и гостье.

- Боитесь потолстеть? - подмигивает. - Я тоже боюсь, но ем, потому что вкусно. А вам невкусно?

- Я ем под настроение. Сейчас не хочется. Приятного аппетита.

- О, благодарю! - с аппетитом вонзает ложку в свой кусок торта. - Я здесь ненадолго, буквально на часик. И расскажу много интересного, если вы не устанете слушать. Вашу подругу мне очень жаль, но есть обстоятельства.... как бы вам сказать.... непреодолимой силы.

Зеваю, прикрыв рот рукой. Она пристально смотрит на меня.

- Уж не вы ли рассказывали ей об этих обстоятельствах? - спрашиваю, безо всякого смущения глядя в её вишнёвые глаза. Отчаянно махает руками.

- Что вы, что вы! Нет хуже участи, чем слушать бредни больных женщин. Ей рассказал кто-то. Не я. Думаете, я не разбираюсь, кому и что рассказывать? Для её ушей даже лапшу не надо было готовить. И отскребать не было желания. Очень хорошо присохла.

Смотрю на её длинные бордовые ногти. Усмехается.

- Да, маникюр я умею делать, и ей делала. Правда, не шёл ей такой цвет. Вы сами работаете со своими ногтями?

- Сама, - киваю. - Это плохо?

- Нет, что вы, я прекрасно понимаю! Умеете сами - делайте сами. Дешевле и надёжнее. Только не забывайте обрабатывать порезы спиртом. Всякое бывает....

Усмехаюсь. Мне ли не знать? Моя гостья пристально глядит на чулки фрау с махаоном.

- Сеточка. В холодное время года. Ты хоть чулки под низ надела?

- Сомневаетесь? - оттягивает капроновую ткань на лодыжке. - У меня всё предусмотрено. Кроме выходок моего мужа. Втихую творит, что ему вздумается - и ничего не помогает, ничего! Я и кричала, и плакала, и посуду била, и не разговаривала с ним по три дня. Хоть бы хны! Кремень, а не человек!

- Твой кремень уж слишком стрёмный в свои года, - ворчит моя гостья. - Смотри за ним получше, не то найдёшь по частям в разных концах света. Правда, голубушка?

Смотрит на меня с невыразимым сочувствием на прояснившемся лице. Мрачнею и наливаю себе полную чашку чая.

- Вот они какие, подвиги мужские! - моя гостья вдохновенно кромсает свой кусок торта. - Как хватишься, так за голову схватишься! Или за спину, или за сердце, у кого что болит. Посмотри на эту девочку, Фрау Сеньорита. Нравится? Ты хоть знаешь, что она пережила?!

- Наслышана, - вздыхает. - Очень жаль, но вы, голубушка, не слишком утруждайтесь переживаниями. Не стоят они того. Вы сами всё видели, своими глазами.

- Да, с меня достаточно. Именно потому я здесь - чтобы на других женщин не ложился груз дурных мужских поступков.

- Дурных! - фрау с махаоном смеётся суховатыми низкими нотками. - Лучше скажите - отвратительных. Паскудных! Только сами они этот груз на себя берут. Когда связываются с ними.

- А вы лучше? 

Молчит, отодвигает блюдечко с тортом как можно дальше.

- Ладно, мне пора. Всё, что можно было рассказать, я рассказала. Больше не спрашивайте. У нас не принято много болтать о семейных делах. И о личной жизни - тоже.

Когда она уходит, моя гостья облегчённо вздыхает. Наливает себе вторую чашку чая - побольше и покрепче. Улыбается мне.

- Некоторым гостям лучше не задерживаться, - даже на пороге. Хлопот от них не оберёшься. Впрочем, если она будет приходить - принимай. Женщина, по сути, добрая. Просто жизнь такая. И вот что я тебе скажу, ты её не бойся. Даже не смущайся, когда она говорит гадости. Хотя, вижу, твоей выдержке можно позавидовать.

- Она прекрасно знает, за что я её могу схватить. Так что не переживайте, пусть ищет своего супруга. Найдёт, уж я-то чувствую.



Глава десятая

Прогулка в парке

После завтрака нам нестерпимо хочется свежего воздуха. Где ж его взять, - кроме городских аллей, заросших колючим кустарником и вековыми дубами? Моя гостья кутается в большую тёплую пелерину, прикупленную на местном рынке. Довольно ощупывает плотную ткань.

- Надо же, и стоит недорого! Пожалуй, есть смысл отовариваться проще - хотя бы для таких мест. А вы почему в курточке?

- Мы же перешли на «ты». Или после вчерашнего сеанса всё ещё дуетесь?

- Ну так переходи, чего стесняешься? Перчатки надень, ветер.

Хмурый день, на удивление, выводит жителей городка из своих уютных, тёплых обиталищ. Все прогуливаются - кто под руку, кто в одиночку, держа на поводках собак различных мастей.

- А ты себе не хочешь собачонку завести?

- Нет, я ведь здесь нечасто бываю. Да и с животными не везёт.

- Ох, да.... Их порой больней терять, чем некоторых людей. И понимаешь, что животное, что век у него короткий.... а жаль, жаль. Добрей они, чем люди. Намного добрей и верней.

Некоторое время идёт молча, поглядывая по сторонам.

- Маньяки хоть здесь не водятся?

- Они везде водятся. И не предскажешь, когда очередному сумасшедшему вздумается взять в руки орудие убийства. Вы тоже боитесь?

- Я?! Да я таких маньяков на своём веку повидала, что кустарные членомеры просто нервно курят в сторонке! Самые худшие маньяки, детка - не сумасшедшие. А вполне осознанные зверюги, которым плевать с высокой горы на потоки чужой крови. Они упиваются ею! 

- А, ну такие всегда существовали. Во всех местах.

- И не перестанут существовать. Знают, что в ад пойдут, и сами себе смолу кипятят. Ты о них даже не думай. Для них свои котлы приготовлены.

Деревья над нашими головами застыли, - будто множество рук, воздетое к небесам. 

- И всё-таки здесь особенное место, - вздыхает моя гостья. - Никогда не представляла, что захочу остаться здесь больше, чем на день. Всё гадала-гадала, чем развлечься на старости лет. Нашла себе щекотку для нервов. Глядишь, скоро бегать начну. 

- Начнёте, как только придёт весна. Только не здесь. 

- Пошли, присядем, - кивает на скамейку. - Расскажу тебе кое-что. Ты только не пугайся. Любишь пиратские истории?

- Пройденный этап, - так же, как и благородные разбойники.

- А-ха-ха, молодец! Тогда слушай и развлекайся. Давным-давно, у одной умной, хоть и не очень красивой королевы, был друг. Самый настоящий пират. Говорили, у них даже было что-то большее, чем дружба. Якобы он в неё был влюблён, а она его постоянно отвергала. Пока он ей не привёз из дальних краёв коробку с драгоценностями.

- Этого и стоила её любовь? - усмехаюсь. Моя гостья поднимает кверху палец.

- Королева была очень умной, не забывай! Коробку она приняла, но пирата отправила туда, где он чувствовал себя лучше всего. В море. Плавать и открывать новые земли.

- А в чём же выигрыш пирата, - если он хотел заполучить королеву?

- В том, что он получил от королевы. Вот и вся любовь. 

Смотрит на меня торжествующе. Посмеиваюсь, достаю из кармана пачку сигарет.

- Ваша подруга тоже считала себя королевой? Или её в этом убедили?

- Ты неисправима, - вздыхает. - Может, и считала. Может, оно и лучше - постоянно помнить, кто ты и где находишься. Разве ты не мечтаешь? Совсем никогда?

- Мечты - то, что мы нарисовали себе сами. По собственным представлениям о нужном, правильном, должном. По картинкам чужой жизни, которая нам не принадлежит, и принадлежать не может. Пока не заплатим за неё определённую цену.

- Ты опять о продаже души?

- О ней тоже, но не это главное. Цена красивой жизни. Ваша подруга была обыкновенной женщиной, которой хотелось сделать жизнь вокруг себя чуть краше. Это нормально. Однако, воплощать сказки в ту реальность, которая была вокруг неё - не способ уберечь душу от зла.

- Зло, зло.... Да ты знаешь, сколько слёз она пролила? Сколько рыдала у ног того негодяя, умоляя его бросить своё занятие?! А он обещал и дальше кололся. Вот она и придумала себе сказку о заколдованном принце. Красавица и чудовище. Я б эту сказку спалила вместе со сказочником!

- Отчего ж, очень полезная сказка, - смеюсь. - Помните наш вчерашний разговор? 

- Всю ночь о нём думала. Так ни до чего и не додумалась. А пришла эта вишня в сеточке - сразу в голове прояснилось. Во баба! Ты хорошей вишнёвой наливкой не брезгуй. От неё голова болеть может, но здоровью вреда никакого. Только польза.

В парке темнеет, но люди не спешат расходиться по домам. О чём-то тихо беседуют друг с другом, пьют чай из термосов. А может, что покрепче? Их дело....

- Так что, - вы ещё хотите узнать, кто заговорил вашу подругу?

- Хочу. Не уеду, пока не узнаю. 

- А я думаю, она умерла не из-за этого. Её увлечение мифами, сказками, легендами было способом убежать от реальности. Так живут многие люди. Годами, десятилетиями. Вы ведь полюбили простоту. Самый точный и полный ответ на вопрос - всегда простой. Настолько простой, что вы будете смеяться, когда поймёте.

- Ух ты! - моя гостья хватает меня за плечи, пристально вглядывается в глаза. - Ещё скажи, что никакой мистики! 

- Никакой. Давайте я вам расскажу сказку. Правда, она почти повсеместная быль. Однажды два брата влюбились в одну и ту же девушку...

- Ой, как интересно! И что, сильно?

- Так сильно, что чуть не разорвали её пополам. Как игрушку. Один тянул к себе, другой к себе. Потом пришёл отец и отобрал игрушку. Как вы думаете, он правильно поступил?

- Конечно! Каждый родитель на его месте поступил бы точно так же. Дерутся - значит, отобрать, пока не образумятся.

- Да, отобрать и спрятать, если хорошая игрушка. Или отдать кому-то другому, если ненужная. А если эта игрушка плохая?

- Плохая?! Ой.... и правда, если плохая? 

- Для кого?

Моя гостья откидывается на спинку скамьи, замирает с приоткрытыми глазами.

- Моя подруга не была плохой игрушкой. Если она кому-то не нравилась....

- Если не нравилась - полбеды. А если не нравилось то, что она делала? Чем она занималась, кроме сбора одежды по ящикам?

Моя гостья вскакивает и достаёт из кармана пачку сигарет.

- Чем занималась?! А чем может заниматься женщина, у которой муж - наркоман и алкоголик?

- Только не говорите, что....

- А я и не говорю. По-моему, очевидно. Или вы сомневаетесь?!

- Может, что-то и было, но не в таких объёмах, которые вы пытаетесь мне представить. Из-за этого человека не убивают в собственной ванной. 

Она падает на скамью с видом явного облегчения.

- Нет, с вами спокойной жизни не дождёшься. А кому она нужна, спокойная жизнь? Мне?! Да я только и жду приключений на свою стареющую задницу. Да, дорогуша! Вы посмотрите вокруг. Кому охота гнить на лавках, попивая чаёк и вспоминая былое? Люди жить хотят, дышать полной грудью. Отдохнул - и вперёд, пока кровь не застоялась в жилах. Так что же, он её угробил? Я права была?!

- Не будем делать окончательных выводов. Сами подумайте, зачем ему нужно было убивать курицу, которая несла ему золотые яйца?

- Зачем? Ну, не знаю. Может, яйца перестала нести....

- Ну и что? Хотите сказать, кормить было нечем? Не сходится. Можно было продать. Почему он этого не сделал?

- А вдруг он её приревновал? Как Отелло Дездемону?!

Ну вот, опять захолустная мелодрама. Что ж, сокровища мировой классики тоже не должны пылиться на дальних полках....

- И кто же играл роль Яго в этой печальной истории?

- Яга! Яга, дорогая моя. Потому что расправиться так с женщиной может только другая женщина. Вы не боитесь дальше читать свои книги?

- Не боюсь. Иначе вам пришлось убить бы всех читателей. Спалить книги, закрыть библиотеки. Этого добиваетесь?

- Ох, да что вы, в самом деле, - смеётся. - Тоже мне, убийство за правду. Подумаешь, драма.... Да сколько таких драм на свете! Только представьте себе, какую злость надо чувствовать, чтобы решиться на убийство ни в чём не повинной женщины! Ради кого?! Ради того хмыря? Да покажите мне ту вторую, которая могла в него безумно влюбиться! 

- Безумно - нет, а с умом - возможно. Вы же сами сказали, как продуманно её втоптали в грязь. Допустим, Отелло и Дездемона. И Яго всё-таки мужчина. Тот мужчина, который завидует счастью Отелло. Очень ревнивого Отелло, между прочим.

- Вот! - хлопает в ладоши. - Что за дело без Отелло? А Яго...

- А Яго, мадам - то самое серое чмо, которого так и тянет обрядить в костюм Бабы-Яги.

- Смело. И достойно. Жаль, что умер - я бы обрядила. Так обрядила, что ему бы навек перехотелось наушничать. Значит, Яго.... Так, так.... Тогда где же Отелло?

- Не знаю. Самой интересно. Может, он и был третьим?

- О Господи! - закуривает и отряхивает пыль с пелерины. - Только этого не хватало. Нет, дорогая, слишком сложно. Отелло так не поступают. Он бы ворвался в её дом, устроил бы долгую слезливую сцену, довёл бы её до истерики, потом задушил бы в приступе ярости, а потом угробил бы себя сам - когда понял, что натворил. Не знаете вы Отелло. А я знаю. Здесь другой тип характера. Очень расчётливый, хитрый, изобретательный. Только убрать хотели его, а не её. Вы же слышали!

- А может, Яго хотел обыграть Отелло?

- Вот это ближе к истине. Обыграть Отелло - что может быть привлекательней для таких низких существ, как он? Вы не судите о наркоманах с точки зрения нормального человека. Мозги у них сдвинуты набекрень! Мало ли чего он там себе напридумывал. Думаете, не любил её по-своему? Думаете, совести у него не было совсем? Да была! Иначе бы он не плакал о ней, когда очнулся!

Беру её под руку и увожу подальше от скамейки. Посмеивается, но покорно идёт за мной по аллее.

- Попал в больницу от передозировки? - шепчу. - А может, спрятался от ответственности за содеянное?

- Ну, от неё не спрячешься. Вы же слышали - найдут и там. Из-за него погибла женщина, которая не должна была погибнуть. Он просто попытался свалить на неё ответственность за то, что сам развёл.

- Похоже, вы действительно находите простой и понятный ответ. Без всякой мистики. Допустим, он убил вашу подругу из чувства жалости. Понимая, что попал в переделку, от которой ему не скрыться даже под землёй. И что это за жалость такая? Она была смертельно больна?

- Да вроде бы нет. Болела, как и все обычные люди. Подумаешь, спина. Или ноги, что он там ей отбил. Жалость, дорогая моя, в данном случае - выбор между большим и меньшим злом. Он боялся, что её могут убить намного более жестоко. 

- И всё? Значит, все страхи этой пары исходили от него?!

- Похоже, что да. Мозг наркомана, не забывайте. Они такое видят в своих полётах, что психиатры за голову хватаются. Ему пригрозили, а он додумал. И решил стать героем своих же собственных фантазий. Таких случаев знаете сколько? У психиатров поспрашивайте. Вот кому тяжело живётся на свете. 

Да, пожалуй, в эти места неплохо было бы поселить хорошего психиатра. А может, психиатрам намного спокойней живётся в клиниках - где всё предсказуемо, чисто, по протоколу. Отбыл смену - и домой. Тем более, пациенты здесь долго не задерживаются....

Глава одиннадцатая

Фантасмагория со стажем

Моя гостья уезжает вечером - так же, как и приехала, в дождевике, но с полным пакетом нарядов. Довольно похлопывает по увесистому свёртку.

- Спасибо вам. Вот уж и не думала, вот уж и не гадала, что такое бывает в задрипанной глуши. И вы здесь долго не сидите. 

- Да, собственно, и смысла нет, - улыбаюсь. - Все сказки расставлены по полкам, мифы развенчаны. Даже драмы, и те оказались частью обычной жизни, как у всех. 

- И всё? Твоя жизнь не переменится?

Держа меня за плечи, внимательно смотрит мне в глаза.

- Она меняется каждый день. А если не меняется, то я ускоряю изменения.

- Любишь карусель? Не больше трёх кругов за раз! Всё-таки у тебя нелады с сердечком. Слишком впечатлительная.

- В этом месте люди учатся брать на себя чужую боль. По-настоящему. Может, ненадолго, но вы обязательно прочувствуете. 

- Да я уже прочувствовала, - достаёт из сумочки сердечные капли, наливает в стакан и выпивает залпом. - Хочешь?

- Не хочу привыкать. Боль должна пройти естественным путём, насколько это возможно. Или вы думаете, я боюсь смерти?

- Дура! Такие, как ты, жить должны. И долго. Иначе как жить среди одних уродов? Меньше бери в голову, а ещё меньше в душу. Всё, давай. Не то я плакать начну, опять макияж потечёт....

Крепко обнимает меня, хватает сумку с пакетом и выскакивает за двери. На чём поедет - неизвестно, но в её способности найти транспорт я не сомневаюсь....

После ухода гостей дом всегда наполняется необычной тишиной. Можно сделать уборку или спокойно посидеть на балконе с чашкой чая. Что же не даёт мне покоя? Что постоянно возвращает мысли к вопросам, заданным гостьей?

То, что осталось во мне. Будто на весах души одна чаша перевесила до земли, а вторая зависла где-то очень высоко.... 

Каждое просмотренное фото врезалось в память, как слепок человеческой души. Каждое вызвало эмоции, кроме одного. Фото мужчины в серых тонах. Отчего я не испытываю к нему ни капли сочувствия?

Мнения и эмоции других людей крайне редко влияют на моё личное восприятие. Впечатление от человека необъяснимо, неуловимо, - и тот кирпичик, который кладётся первым, всегда задаёт дальнейшее развитие впечатлений. Словно краеугольный камень в основании. Можно заменить разбитые кирпичи сверху, даже посередине, но, если что-то не так с краеугольным камнем...

Черты лица? Взгляд? Или выражение лица, положение тела - поза, которая так много может сказать в первые несколько секунд знакомства?

Вряд ли. Черты лица людей меняются, выражения глаз - тоже, а позы меняются ещё чаще. Особенно на фотографиях. И всё-таки тот человек оставил, где-то в глубине, очень неприязненное впечатление. Неприятие - без ненависти, гнева и даже ярости. Такое прочное неприятие, что в нём нет места ни единой капле сочувствия....

Я точно уверена, что он был способен источать злобные взгляды, которые напрочь отталкивают меня от людей. Взгляды, вынуждающие смотреть на такого человека, будто на предмет изучения. Да, именно на предмет, а не на живую душу. В том взгляде не было души - только её тень....

Впервые за много дней беру телефон и набираю номер.

- Элисон? Вот это да! Где ты пропала?

- Коц, мне надо поговорить с тобой. Сейчас. Можешь?

- Конечно. А что случи.... Ой, извини. Зачитался. 

- Коц, если я не испытываю сочувствия к клиенту - это нормально?

- Странный вопрос, Элисон. Вполне нормально. Ты не обязана испытывать сочувствие. Это эмоция, а эмоцию нельзя вызвать усилиями разума. Удел разума - понимание. Ты его поняла?

- Думаю, да, но что-то не даёт покоя. Что именно, не могу определить. То ли отсутствие эмоций, то ли недопонимание. В нём какая-то раздвоенность. На человека прошлого и на человека, которым он стал. 

- Хм, раздвоенность.... Да, я видел много таких людей. В них как будто нет зацепки. Одна половина души, вторая половина души, а между ними - полоса чёрной пустоты. Ужасное ощущение. Именно его ты вытесняешь, Элисон.

- А разве не надо вытеснять?

- Ну, как сказать.... Слишком углубляться не стоит, нечего искать в той пустоте. Важны твои ощущения от неё. 

- Боль. Как будто я чувствую боль, а он - нет. Ведь такого быть не может, Коц! 

- Может. Это твоя боль, Элисон, а не его. Боль за него, наложенная на такие же слепки боли с других подобных душ. Опыт. Узнаваемая картинка. Только и всего. Каким же он был до разлома, по-твоему?

- Смелым. Агрессивным, даже слишком агрессивным. А потом что-то случилось. Что-то, вынудившее направить агрессию внутрь. Как будто он начал уничтожать себя самого и беспорядочно палить по другим, - в переносном смысле фразы.

- Вполне возможно. Может, он потерял чувство грани? Может, та самая чёрная полоса пустоты разлилась в нём где-то внутри? Испортив душу «до» и душу «после»?

- Такого не бывает, Коц. Что-то было и «до». То, что разломило его надвое. А потом стёрло чувство грани. 

- А что говорит он сам?

- Что ослеп - и вероятно, не только в физическом смысле.

- Он сам попросил помощи?

- Да, но у меня больше нет причин ему помогать.

- Это важно, Элисон. Это важней всего. Человек, слепой в духовном понимании, способен и других ослепить. А когда слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму. Ты же не хочешь провалиться в его яму, Элисон?

- Конечно, нет. Вообще никакого желания.

- Вот и не надо. А то, что ты не чувствуешь к нему ничего, кроме понимания - отлично. В такой ситуации больше ничего и не надо. Хочешь пива?

- Знаешь, я как-то не думала, но сейчас не отказалась бы.

- Есть отличное местечко, где можно выпить хорошего пива и поболтать. Встретимся? Давно никуда не ездил, аж засиделся на одном месте.

- Обязательно. Спасибо тебе, Коц. Я уже собираю сумку.

Глава двенадцатая

Мальчик с дынями

Всю дорогу до небольшой деревеньки за городом читаю книги об историях разных людей и понимаю, насколько они похожи. Сплошь и рядом встречается что-то уникальное, неповторимое, но ключевые линии жизненных историй перетекают из одной в другую - как связующие нити многовековой истории человечества.

Выхожу на остановке и, заглядывая в бумажку, пытаюсь определить расположение улиц. Вроде бы недалеко идти, но улочки постоянно петляют - как это бывает во всех деревнях мира.

Наконец, дохожу до небольшого дома, укрытого ветвями безлистых деревьев. За невысоким забором стоит женщина в плотной шапке поверх тёмных пушистых волос.

- Вы к кому? - спрашивает испуганно, застывая с ножницами в руках. Улыбаюсь.

- К вам. Хотя, вам, наверное, уже надоели посетители....

- Было время, когда никто не ходил вообще, - подстригает кусты, даже не глядя на меня. - А теперь зачастили. Всё ходят, ходят, выспрашивают что-то. Когда ей было плохо - все отвернулись. Человеку нужно отдать концы, чтобы на него обратили внимание?

- Вовсе нет. Почему вы так считаете?

- Потому что так и было, вот почему.

Некоторое время она молча щёлкает ножницами. 

- Знаю, она лечилась у вас. Уже после смерти. Мне говорили, что вы придёте. Как можно вылечить человека после смерти, объясните, а?

- Вылечить нельзя, но можно оттереть грязь. Для вас это важно?

- Конечно, важно, - вздыхает и открывает калитку. - Пойдёмте. Я покажу вам её сына.

Заходим в небольшой холл. Хозяйка дома включает свет. На лестнице сидит мальчик лет пяти, с книжкой на коленях.

- Опять читаешь в темноте, - ворчит женщина. - Очень умный мальчишка. Только разговаривать совсем не хочет.

- После смерти матери?

- Да он и до её смерти не был особо разговорчивым. А зачем? Я его и так понимаю. Мальчики, они ж ленивые поговорить.

- Ничего, научится, когда пойдёт в школу.

- Мне дали адрес хорошей школы, церковной. Мол, его там научат всему, что надо знать. Его там дразнить не будут? 

- Гарантий нет даже для обычных детей. По крайней мере, он научится себя защищать. К тому же, в церковных школах лучше следят за воспитанием детей, чем в обычных. Надеюсь, вашего внука не позволят обижать ни за что. 

- А за что его обижать? - хмурится. - За сплетни, которые о нём распустили злые языки? Дитё, как дитё, хоть и со странностями. У кого их нет? Людская злоба своего не видит. Чужая соринка в глазу видней.

- Да, правда, - присаживаюсь рядом с мальчиком. Он даже не поднимает головы от книги. 

- Не хочет идти к чужим людям на руки. Разве это плохо?

- Вполне нормально. Ни один человек не может знать, каким вырастет ребёнок - даже со странностями. Даже с плохим характером. Для кого он плохой? Для тех, на кого не похож?

- Наверное. Люди бывают очень жестокими. Мы это прочувствовали на себе. А я его люблю, и он меня любит, и сёстры, и братья - тоже. Говорят, в семье не без урода. Разве он урод? Посмотрите хорошенько.

Приподымает лицо мальчика. Чем-то похож на свою мать, но больше - на неизвестного отца.

- Отец заботится о нём?

- Даже не появляется, но кое-что присылает. Через других людей. Думаю, от него. Иначе мы бы не выжили....

Достаю из сумки небольшую дыню.

- Хочешь? - показываю мальчику. Хватает и прижимает к себе.

- Очень любит дыни, - вздыхает женщина и бредёт на кухню. - Я ещё не видела, чтобы ребёнок так любил дыни. Ест, аж захлёбывается. 

Приносит нарезанную дыню. Мальчик хватает самый большой кусок и начинает с аппетитом есть.

- Видите? Пару дынь за один присест может слопать. А потом ходит весёлый, играет, лепечет что-то - как подменили.

- Дети сами выбирают себе нужную пищу. Пусть ест. Может, вам помочь убрать в комнате дочери? Вы, наверное, не хотите туда заглядывать....

- Пришли ребята из клининговой фирмы, всё убрали. Расставили по полкам, - даже лучше, чем было. Он оттуда не вылезает, когда погода плохая. Обложится игрушками, вещами. Очень по матери скучает, только сказать не может....

Она закрывает лицо руками, громко всхлипывает.

- За что нам это? Вы бы её знали, мою девочку! Какой была красавицей, какой умницей! И перед смертью всё говорила, что дьявол ей покоя не даёт.

- Может, она имела в виду того, с кем жила?

- А кого ж ещё.... Люди такие бывают, что чертям из ада выходить нет нужды. Плохие люди, пропащие....

Вздыхаю и выхожу из комнаты. У каждого свой путь, и только в конце мы поймём, кто чего стоил. Не заглядывая в чужие души, но без всяких розовых очков глядя в свою....

Оставаться в этой деревне больше нет никакого желания. Может, послевкусие печальной истории, - скорей всего, так и есть. Иду вдоль реки, глядя на пустынные, но удивительно прекрасные берега - даже без листьев, травы и зелени холмов на том берегу.

У пристани - лодка. Возле неё кто-то сидит, уткнув голову в колени. Подхожу ближе, трогаю за плечо.

- Выведите меня отсюда, - шепчет. - Я заблудился.

- Вы пьяны?

- Нет. Много боли. Очень много боли....

- Идёмте. Вас ждут дома. И больше никогда не рыбачьте на старом мосту в одиночку.